– В таком состоянии я – неважное украшение для твоей процессии.

– Я заберу тебя отсюда, – согласился Райан. – Тебя необходимо привести в порядок, отмыть и откормить. Да все равно – чтобы собрать такую уйму народа, нужно время. Светлым ты сама разошлешь приглашения? Или ты не умеешь писать? Нет, за внешность, наряд и прическу ты не беспокойся, я прослежу, чтобы все было прекрасно. Меня заботит только твое достойное поведение. Согласись, будет довольно тягостно наблюдать, если ты примешься с воплями носиться вокруг лобного места, удирая от палачей, или ни с того ни с сего забьешься в истерике. Я позволяю только крупные беззвучные слезы без всяких там рыданий, всхлипов, красных глаз и распухших носов. Иначе мне придется прибегнуть к дурманам, а они лишат тебя возможности наслаждаться представлением и твоей ролью в нем.

– А ведь был такой симпатичный парень! – вполголоса вздохнула Сэсс.

Он не заметил ее реплики, увлеченный своими идеями.

– А накануне этого нашего с тобой представления, если ты не возражаешь, я подарю тебе чудесную ночь, такую, что «Кама‑Сутра» побледнеет от зависти и стыда. Никакого насилия, разумеется, оно вульгарно и испортит тебе весь торжественный настрой. Наркотики тоже не подходят, не хочу превращать тебя в деле благородного секса в бесчувственное бревно. Это – только по обоюдному согласию. Не хочу давать тебе беспочвенных надежд, шансов остаться в живых эта ночь тебе не прибавит, жертвоприношение нужно мне больше, чем твое тело, хотя я предпочел бы получить и то, и другое.

– Отвали! – сказала Королева. – Если не хочешь оживить свой праздник собственной в кровь располосованной физиономией.

Райан пожал плечами с видом легкого разочарования.

– О тебе же забочусь: что ты видела в жизни, кроме каких‑то глупых единорогов!

Он вернул Королеву в ее прежнее безмолвное состояние и ушел, оставив ее беззвучными слезами оплакивать свою участь и сгинувшего навеки милого барахольщика Райана.

11. О КОРАБЛЯХ, СТОЯЩИХ У ПРИЧАЛА

В конце улицы показались фигуры двух неторопливо бредущих людей. Одна была повыше, другая – пошире. Мелкий дождик сыпал с небес, и в тусклом белесом свете редких фонарей их непромокаемые черные плащи поблескивали серебристыми отсветами. Низко надвинутые капюшоны скрывали их лица, но, не обращая внимания на докучливую сырость, они беседовали.

– Я разделалась с последними фрахтами, – говорила женщина. – С завтрашнего утра можешь начинать грузить «Баркаролу».

Ее высокий спутник кивнул.

– Значит, решено? – его голос выдавал молодого человека. – И, отринув насущное, пускаемся на поиски Неведомого?

– Может, без такой патетики, Эдвин, – усмехнулась его спутница, бывшая, судя по голосу, раза в два старше, – но суть ухвачена.

– Ты не решила насчет Джейн?

– Решила, и ты знаешь о моем решении. Джейн не место на корабле. Она из тех, кто ждет.

– Она не в тебя, Риз.

– Может быть. Но и я бесплодно ждала двадцать лет.

– Так ли уж бесплодно, Риз? Твоя репутация лучше, чем у любого капитана здешнего берега. Ты вырастила дочь и обеспечила ее. Теперь она легко найдет себе супруга.

Женщина замедлила шаг.

– Это беспокоит тебя, Эдвин? Ты можешь остаться и жениться на ней, а я оставлю вам свою контору и своих клиентов. Я настаиваю на одном – Джейн с нами не пойдет. Я не хочу подвергать ее опасностям долгого пути. Штурмана я найду, хотя он и не будет так хорош, как ты.