Теперь у Джессики Дэй появились враги среди людей.

– Уж поверь, ты не захочешь идти к Рексу одна, – добавил Джонатан.

– Спасибо, успокоил.

– Знаешь, где он живет?

Она не знала. Только тут Джессика поняла, что ни разу не бывала в гостях у других полуночников, даже у Джонатана. Сначала она едва не погибла в тайный час, потом ее заперли дома, да и раньше у нее не было времени слоняться по городу. Нормальная, человеческая жизнь Джессики так и стояла на месте. Словно замороженная. Джонатан дал ей адрес, и они договорились встретиться через час.

Положив трубку, Джессика глянула в окошко парадной двери. День обещал быть ясным и холодным. Ее передернуло при мысли, что соглядатай может в эту самую минуту болтаться возле дома. Когда за ней охотились темняки, у нее по крайней мере было двадцать четыре часа в сутки, когда можно было ничего не бояться. Но теперь и на это время посягнули.

Ей выдалась всего одна спокойная неделя в Биксби, и опять все пошло наперекосяк. Снова военное положение.

Из кухни раздался голос сестры:

– Брось, пап. Нет никаких кориолисовых сил. Оклахома просто один большой сквозняк!

5

10:51

ВЕЧЕР МОРОЖЕНОГО

Джессика остановила велосипед и посмотрела на дом Рекса Грина – одинокую развалюху, выглядевшую неуместно рядом с новенькими домиками на другой стороне улицы. Лужайка перед домом зачахла до нескольких жалких клочков бурой травы.

Место выглядело заброшенным, будто его покинули много лет назад. Но всего час назад отец Рекса ответил на ее телефонный звонок. Он сказал, что Рекс дома, и тут же бросил трубку, не удосужившись подозвать сына к телефону. Из разговоров других полуночников у Джессики создалось впечатление, что со стариком что‑то не так, но никто не уточнял, что именно.

Девочка взглянула на часы: они все еще спешили после тайного часа. Ровно на час. Скорее бы подоспел Джонатан. Ей не хотелось без него столкнуться лицом к лицу со странным папашей Рекса.

– Джессика!

Она подскочила и резко обернулась на голос, еще не сообразив, чей он.

– Боже, Джонатан. Как я перепугалась!

Он вышел из‑за старого дуба, зловещая тень которого покрывала весь двор.

– Извини, – сипло ответил Джонатан. – Я, это… типа прятался – на случай, если тебя отец привезет. Не хотел, чтобы он меня увидел.

Джессика закатила глаза.

– Он даже не знает, как ты выглядишь. И вообще, с тех пор как они с мамой решили, что я под домашним арестом только условно, он больше не такой параноик.

Как и следовало ожидать, папа зачел ей этот визит за еженедельное однократное освобождение из‑за решетки. Но Джессика все же надеялась, что мама возьмет бразды правления в свои руки, когда придет с работы вечером. Если не слишком устанет.

Девочка подвела велик к провисшей веранде и как раз начала пристегивать его цепочкой к железным перилам.

– Это вовсе не обязательно, – сказал Джонатан.

Джессика просунула цепочку через спицы и защелкнула замок.

– Смейся, смейся. Привычки больших городов очень живучие. Кстати, хорошо, что со мной «Спиралевидный».

– «Спиралевидный»? Так зовут замок твоего велика?

– Тринадцать букв. И – предупреждаю твой вопрос – это слово означает «змеевидный».

Джонатан моргнул.

– «Змеевидный»? Это Десс придумала?

– А то! – Девочка посадила замочек на место.

Металлические звенья цепи извивались между спицами колеса совсем как змейка.

Когда она снова повернулась к Джонатану, тот шагнул вперед и заключил ее в долгие объятия.