Зато у неё нашлось, что сказать журналистам. Очень много разных слов нашлось.

  Делайте, что считаете нужным,   сказала я, в конце концов. Понимала, что этими словами снимаю с себя ответственность, и даю Марату карт бланш на то, что я, скорее всего, не одобрила бы, если бы знала в деталях о его планах.

Марат с Лысовским переглянулись между собой, по их взглядам я поняла, что план у них уже есть. Но не нашла в себе смелости их расспрашивать.

  Я уеду на пару дней,   сообщил мне Давыдов, когда мы с ним направлялись к машине. У автомобиля ждал Пал Палыч, и выглядел каким то взбудораженным, будто дрессированный пёс, ожидающий команды. Судя по всему, следующая команда ему будет «фас». И её то он и ждет с нетерпением.

Я на Марата посмотрела.

  На пару дней? – переспросила зачем то.

Он кивнул. Молчал, а я снова задала вопрос:

  К родителям?

Не знаю, почему мне было так важно, но я хотела знать, куда он поедет.

Давыдов головой качнул.

  Нет. – Помедлил секунду, и ответил:   В Калининград. У меня там дела.

  Понятно. – Я раздвинула губы в улыбке, сама при этом смотрела куда то вдаль. А потом и вовсе опустила на нос темные очки, якобы прищурившись на солнечном свете.

Мы с Маратом остановились на некотором расстоянии от автомобиля, что нас поджидал. Давыдов смотрел на меня, а я поверх его плеча, куда угодно, но не ему в глаза.

  Маша,   позвал он негромко. Мы стояли совсем близко друг к другу, я почувствовала, как он коснулся моей руки. Обхватил её теплыми, сильными пальцами и сжал. Снова позвал:

  Маш.

Я голову повернула, попыталась прикинуться непонимающей, когда посмотрела ему в лицо. А Марат поднял руку и снял с меня темные очки. Пришлось смотреть ему в глаза, без всякой защиты. Тихо переспросила:

  Что?

  Ты мне веришь?

Я моргнула, в удивлении. Выпалила:

  Конечно.

  Как то необдуманно прозвучало,   усмехнулся он. – Хоть и приятно. – Ладонь Марата легла на моё плечо. Он наклонился ко мне и прижался губами к моему лбу.

Я перестала изображать из себя независимую недотрогу, обняла его за талию и прижалась щекой к его груди.

  Марат, что мне со всем этим делать? – спросила я.

  Ты про мать?

Я кивнула.

  Быть сильной,   сказал он. – И жить своей жизнью.

Я слабо улыбнулась.

  И не обращать внимания на то, что говорят за моей спиной?

  За спиной говорят, потому что в глаза сказать боятся. Поэтому… Не переживай,   попросил он. – Всё будет хорошо.

Я чуть отстранилась, в глаза ему заглянула. И неожиданно для себя самой, попросила:

  Возьми меня с собой.

  Куда? – удивился он.

  В Калининград. – Пока Давыдов таращился на меня, пытаясь обдумать предложение, я торопливо пообещала:   Я не буду тебе мешать. И ревновать тоже не буду. Буду сидеть в отеле.

Марат хмыкнул.

  Ну, во первых, ревновать меня точно не нужно. Повода нет. А, во вторых, сидеть в отеле – так себе занятие. Да и уеду я на пару дней, не больше. Я тебе обещаю.

  Не возьмешь?

  В следующий раз.

Я вздохнула, глаза в сторону отвела. Поняла, что спорить бесполезно, Марат меня с собой не возьмет.

  Я всё решу,   пообещал он мне в очередной раз.

Я согласно кивнула, и направилась к автомобилю. Он шел за мной следом, Пал Палыч открыл для меня заднюю дверь.