Убедились, что край обрыва тянется метра четыре. Снимать верёвку и распускать петли поленились, и Вихра бросила вниз камешек. Он ударился о невидимые уступы и задробил. Вихра поочерёдно бросила ещё парочку камешков, и один пролетел ровно, отозвался единственным различимым щелчком.

– Почти две секунды, – промолвила Вихра.

– Это плохо? – спросила я.

– Не меньше пятнадцати метров. Туда точно не полезем.

Мы пошли дальше в надежде, что колодец окажется правым, то есть тупиковым проходом, и вскоре действительно набрели на узенький проём, выводящий в галерею. Я порадовалась и тому, что мы покидаем злосчастный натёчный лес, и тому, что наш путь по карте продолжается.

Из галереи потянуло прохладой. Чтобы новую таблетку не сдуло, Вихра зажгла её внутри кружки, и теперь мы только саму кружку и видели, а всё прочее потонуло в темноте, хотя галерея попалась тесная, с довольно низким потолком. Вихра поднимала кружку, опускала, затем поднесла к стене, и мы разглядели её бурую каменную поверхность. Вихра сказала, что в Зале обманутых надежд нас окружали светло-серые и молочные сталагмиты – они отражали и усиливали свет от огонька, а тёмная галерея его поглощала, делая бесполезным.

Когда таблетка прогорела, Вихра отказалась зажигать следующую.

– Осталось три штуки. Надо экономить.

– А сколько спичек? – спросила я.

– Вернёмся в лагерь и посчитаем. Но… мало. Чуть больше коробка.

– А сколько спичек в одном коробке?

– Не знаю.

Мы опять шли вслепую. Боязливо шаркали сапогами – прощупывали каждый шаг. Когда впереди раздались щелчки, я испугалась. Вихра объяснила, что бросает гальку в надежде вовремя вычислить препятствие. Добавила, что вскоре нас ждёт вторая развилка.

– Из трёх проходов наш – средний.

Гаммер, заскучав в конце упряжки, тоже набрал горсть камней и принялся швырять их по сторонам. Я хотела одёрнуть его, но поняла, что по звукам начинаю «видеть» галерею, то есть представлять её размеры. Я даже почувствовала, как она постепенно расширяется. Или мне это показалось? Гаммер предрёк, что мы уподобимся летучим мышам, только вместо звуковых сигналов будем посылать каменные снаряды, научимся ориентироваться в паутине эха и сможем без фонарей преодолевать хоть стометровые колодцы. Увлёкшись, Гаммер споткнулся. Верёвка больно дёрнула за живот, и меня чуть не опрокинуло на спину. Настя и Вихра помогли мне удержаться на ногах, и в другой ситуации мы бы с Настей в голос отчитали Гаммера, а сейчас не произнесли ни слова. Подождали, пока Гаммер поднимется. Он тихонько извинился. Кинул ещё пару камешков, но Вихра попросила не мешать ей ориентироваться по камешкам, которые она бросала сама, и Гаммер присмирел.

Перевалив глыбовый навал и намучавшись на нём с упряжной верёвкой, мы достигли завершения галереи. Обнаружили три обещанных картой проёма. Судя по звукам отскочившей гальки, боковые вели в тупиковые гроты, а средний представился узким, метр в высоту и метра два в ширину, входом в скальную трещину. Вихра высветила её спичкой и явно усомнилась в возможности пройти трещину без фонарей, однако она едва ли напоминала вчерашний чересчур широкий шкуродёр, в котором было немудрено потеряться даже с действующими налобниками, и Вихра после секундного замешательства повела нас вперёд.

Мы протиснулись в проём на четвереньках, затем трещина ощутимо сузилась, резко повела на подъём, и мы вынужденно легли. Я с трудом нащупывала щербину или выпуклость, чтобы зацепиться за неё рукой. Иногда задерживалась, не находя опору, и мне на помощь приходил Гаммер. Вихра и Настя, натянув верёвку, покорно ждали, пока он подведёт мой сапог к удобному уступу и одобрительно хлопнет меня по ноге.