– Придется подождать, когда Викарий сюда поднимется, – решился Валантен. – Скоро пять утра, так что он вот-вот появится. Я затаюсь рядом с люком так, чтобы меня заслонила крышка, когда он ее откинет. Викарий не должен догадаться о моем присутствии. Сумеешь его отвлечь?

В глазах Аглаэ появился грозный блеск. Теперь, когда рядом был Валантен, она снова обрела боевой дух.

– Ты что, забыл, что меня считают не такой уж бездарной актрисой?

– Отлично! Я развяжу веревки у тебя на руках, но ты все равно держи их за спиной, чтобы он не насторожился. Пусть сделает хотя бы пару шагов в твою сторону, перед тем как на сцену выйду я. Мне нужно будет встать между ним и люком, чтобы отрезать ему путь к бегству. Но ты не бойся: я больше не позволю ему тебя тронуть.

– Я и не боюсь, – заверила девушка, гордо вскинув подбородок. – Просто хочу, чтобы все поскорее закончилось и чтобы этот монстр больше никому не причинил вреда.

Валантен, присев у нее за спиной, начал развязывать веревки на руках, но успел распутать лишь первый узел – ступени деревянной лестницы внизу заскрипели, и в следующий миг лязгнул засов. Полицейский нырнул за уже поднимавшуюся крышку. Пляшущее пятно света упало из открытого проема на Аглаэ, которая принялась отползать, стараясь оказаться как можно дальше от люка.

Валантен, затаив дыхание, разглядел над верхним краем поднятой крышки сначала только руку, державшую фонарь. Рука была тонкая, белая, и от одного ее вида кровь заледенела у него в жилах. Как мог он не обратить внимания на эти части тела мнимой Эжени?! Чувство вины готово было опять расцвести буйным цветом, но Валантен его подавил, сказав себе, что сейчас точно не время поддаваться эмоциям. Чтобы действовать эффективно, необходимо было сохранить хладнокровие.

– Ну-с, красавица, – осклабился Викарий, ступив на настил. – Похоже, наш драгоценный Валантен не так сметлив, как мне казалось. Придется тебе заплатить кусочком себя за то, чтобы ему лучше думалось над моей загадкой.

Аглаэ содрогнулась и вжалась спиной в стену, как будто хотела просочиться через нее. Ее большие глаза расширились, и в них явственно читался страх, который был притворным лишь отчасти. Викарий повесил фонарь на гвоздь, торчавший из вертикальной опоры крыши, и достал из-за пояса внушительных размеров нож. Медленно приближаясь к жертве, он проверил подушечкой большого пальца, остро ли наточено лезвие.

– Ты уже решила, какую именно часть тебя мы принесем Валантену в дар на этот раз? – осведомился монстр со зловещим сарказмом. – В твоих интересах… – Он осекся. Потому что ему в затылок уперлось холодное дуло пистолета.

– В ваших интересах немедленно бросить нож, – произнес Валантен голосом, в котором прорывалось едва сдерживаемое нервное напряжение. – Одно подозрительное движение – и я разнесу вам череп вдребезги.

Несколько секунд казалось, что время остановило бег. Викарий замер – вероятно, взвешивал за и против.

Валантен вдавил дуло в бледную кожу.

– Лучше не давайте мне повода выстрелить, – процедил он. – Вы даже не представляете, каким нечеловеческим усилием воли я удержался от того, чтобы сразу всадить пулю прямо в ваш гнилой мозг.

Должно быть, тон его был достаточно убедителен, поскольку Викарий, пожав плечами с видом фаталиста, растопырил пальцы руки, в которой держал нож, и тот завибрировал, воткнувшись в деревянный пол у его ног. Затем лысый высокий человек начал очень медленно оборачиваться.

Инспектор не помешал ему, но благоразумно увеличил дистанцию, отступив на три шага назад ради большей свободы маневра. Однако он не был готов к потрясению, которое вызовет у него лицо старого врага без грима.