– А где вы собираетесь достать подходящее тело, доктор Блейк? – спросил Вильялобос.

– В данный момент, господин мэр, я понятия не имею, как ответить на ваш вопрос. Могу сказать только одно: ваше тело могло бы нам пригодиться.

В этих словах, хотя и сказанных шутливым тоном, не было ровным счетом ничего веселого, но из дипломатических соображений мэр Вильялобос счел необходимым выдавить из себя улыбку.

– Всему свое время, доктор Блейк, – сказал он добродушно. – Всему свое время.

Подземная тюрьма «Каньон Гамма»,

Калифорния, 2069

8

Осужденный Дуэйн Уильямс нетвердым шагом вошел в комнату 3105 в медицинском отделении подземной тюрьмы строгого режима «Каньон Гамма». При ходьбе он опирался главным образом на пальцы, а не на всю ступню. По этому признаку любой врач‑невролог сразу бы определил, что Дуэйн страдает от какого‑то поражения мозга.

Доктор Персис Бандельер ждала Дуэйна уже больше часа. Его странную походку она заметила сразу – заметила и подумала, что, когда у нее будет возможность рассмотреть мозг преступника на экране трехмерного сканера, она наверняка обнаружит повреждение лобных долей. А это означало, что он склонен действовать не умом, а силой и наскоком. Из личного дела она знала, что Дуэйн не умеет справляться с неожиданностями и предрасположен к вспышкам неспровоцированной жестокости. Иными словами, психически он серьезно болен. А еще он – убийца. И все же Персис готова выложить за него большие деньги, при условии, разумеется, что болезнь мозга никак не повлияла на состояние его тела.

Вот уже два года доктор Бандельер занималась почти исключительно тем, что разыскивала по всем Соединенным Штатам подходящие донорские тела. Она поддерживала постоянные контакты с приемными покоями больниц и местных моргов в надежде, что там появится подходящий труп, но все ее усилия давали ничтожный результат. Прежняя система учета людей, согласившихся стать донорами органов, давно прекратила свое существование. Причиной тому стало развитие нанотехнологий и методик прогрессивной регенерации стволовых клеток, благодаря которым медики научились восстанавливать практически любые органы прямо внутри тела. Единственные трупы, доступные Персис, часто оказывались в плачевном состоянии; многочисленные переломы, разрывы, размозженные ткани, обширные внутренние повреждения не позволяли использовать их для ее целей. Для самых простых опытов такие тела еще годились, но экспериментальная программа быстро усложнялась, и для нее нужны были сравнительно целые трупы.

В отчаянии доктор Бандельер обратила свой взор к пенитенциарной системе. Она была уверена, что Конвейер смертников способен стать источником достаточного количества молодых, здоровых тел; главное, договориться о цене. И она оказалась права. Большинство тюрем балансировали на грани самого настоящего банкротства, и их администрация была только рада заработать несколько липших долларов, продавая тела отошедших в лучший мир заключенных. Прошло совсем немного времени, и исследовательская лаборатория, в которой работала доктор Бандельер, стала получать десятки предложений со всей Америки. Одно из них пришло буквально неделю назад. Персис оно заинтересовало, и вот теперь она оказалась лицом к лицу с человеком, которого должны казнить меньше чем через месяц.

– Присаживайтесь, – сказала она, указывая на стул напротив.

Шаркая, Дуэйн Уильямс подошел к столу. На его лице читались самоуверенность и нахальство провинциального соблазнителя. Персис помнила, что один из обследовавших Дуэйна психиатров записал в его личном деле: «Осужденный абсолютно убежден, что ему доступна любая женщина», и не сомневалась, что стоит ей сделать Дуэйну анализ крови, как она обнаружит повышенный уровень кортизола и тестостерона.