-  Ещё бы! В моём институте она в обязательном курсе подготовки специалистов.

    -  В оригинале автором был назван Эскар, я - редактором. Но через некоторое время заметил, что вдруг стал соавтором. Один раз поправил инфоров, другой, третий. Выяснил, откуда такая тенденция. Оказалось, что ввести меня в соавторы одному из старейших инфоров рекомендовал другой инфор, член Совета. Его об этом просил сам Эскар. Мол, за заслуги в разработке светочей. Тогда я удивился - и забыл. Но в последнее время начали появляться конспекты и рефераты той статьи, в которых сохранены все факты, но имя Эскара вообще выпало. Если сегодня ты дашь в информаторий запрос на тему индуцированного излучения света, получишь восемь - десять материалов с моим именем, и лишь в одном упоминается имя Эскара. Таковы факты.

    -  Удивительная скромность.

    -  Удивительная скрытность.

    -  Скрытность? У члена Мирового Совета?

    -  Да. Просто форма скрытности зависит от поста разумного в обществе. Если ты никто, ты прячешь тело. Если ты член Совета, прячешь дела. Сколько дел и открытий ему удалось спрятать, не знает никто. Мы, кстати, почти ничего не знаем о его личной жизни. Не знаем даже, к какому виду он принадлежит. Знаем, что он очень мало ест. Что не обращает внимания на вкус пищи, что раз в десять-пятнадцать лет уходит куда-то на омоложение. Что знает огромное количество анекдотов и охотно делится ими с инфорами. (Хранители знаний приставили к нему свиту из двух молодых инфоров, задача которых смотреть ему в рот и всё запоминать.) Некоторые анекдоты такие старые, что понять, о чём в них идёт речь, невозможно. Знаем, что он считает хорошим и правильным всё, что увеличивает процент соответствия, и неправильным всё, что уменьшает. Что за процент, чему соответствие - не знаем.

    -  А как он относится к сопровождающим инфорам?

    -  Ну, во-первых, есть договорённость. Ребятишки сопровождают его только в рабочее время. И присутствуют при разговорах только если он не против. На закрытые заседания Совета им хода нет. А во-вторых, ты же знаешь, инфоры - не из самых быстрых пловцов. Если ему надо, он запросто уходит от конвоя. Оглянется, скажет серьёзно так: «Я тороплюсь. Если хотите, попробуйте не отстать!» И как припустит... Видимо, в его жилах кровь курьеров или неутомимых. Хотя моя кула решила, что он просто камень. Орель считает, что Эскар - первый из бессмертных. Игра природы. Он на самом деле бессмертный, не то, что мы. Мы проходим омоложение, а он никогда не стареет. Доказательство - его контактное пятно не такое, как у нас. А даже самые старые инфоры не припомнят, чтоб когда-то проводилась коррекция параметров пятна. То есть, если и проводилась, то задолго до внедрения бессмертия.

    -  Всё это очень интересно, но какова мораль?

    И тут Атран опять смутился. Уже не в первый раз с начала разговора.

    -  Не знаю. Есть тайна. Есть какой-то высший разум, который ведёт нашу цивилизацию к неведомой цели. Есть эмиссар этого высшего разума. Я нащупал тайну, и хочу её разгадать.

    Дно приблизилось, стало песчаным.

    -  Вот мы и на полигоне. Дальше будет мелко и грязно, - сообщил Алим.

    За прошедшие годы полигон сильно изменился. Ветер и волны, играя песком, засыпали часть каналов. Другие сильно обмелели. Многие превратились в небольшие озёрца с солёной водой. Эти озёрца очень нравились лапчатым. Чистить и углублять каналы запрещала Амбузия. Солёный песок не годился растениям суши. Должно было пройти много сезонов дождей, прежде чем на нём прорастала травка. Травка вообще очень любила сезоны дождей, и почти исчезала в другое время.