-  Да уж, - вынужден был признать Атран. Девушка не узнала его, и горький сарказм слов «Великий Атран» царапнул по живому. - Вы во всём правы. И мне тоже очень плохо.

    -  А расскажите что-нибудь из жизни охотников.

    -  Жизнь охотников на границе - это бесконечное патрулирование на границе Темноты, уход за кулами, всякие отчёты, рапорты. Вы, наверно, хотите услышать о схватках? Они тоже бывают, но редко. И не всегда заканчиваются в пользу охотников. Хотите, я расскажу, как молодую кулу изображал?

    -  Хочу!

    -  Плыву я как-то на кордон к Лотвичу. Вы знаете Лотвича?

    -  Знаю. Его охотники наш городок охраняют.

    -  Так вот, плыву я своим ходом, не на куле. Ехал рейсовым шалотом, но решил срезать. Шалот вдоль берега чапает, а я - напрямки... Привык чужим хвостом километры считать, а тут надо своим. Устал, как последняя килька в косяке. И вдруг чувствую - впереди кулы. Обрадовался, думал - патруль. Припустил, подлетаю к стае, а это дикие кулы! Они тоже вроде как обрадовались. И вроде как совещаются, меня делят. В смысле, кому какой кусочек. Ну, я не подаю вида, что страшно, расфуфыриваю плавники и так это кокетливо, на дамский манер, к вожаку подваливаю. Самцы сразу ко мне интерес потеряли. Может, я добыча, может, нимфетка сексуально озабоченная, но с вожаком не спорят. Зато самки моментально приревновали...

    Атран задумался, рассказывать или нет, что два дня спустя тридцать охотников разогнали стаю и уничтожили поодиночке. Вожака, меняясь, гнали двое суток. Вожак не сделал Атрану ничего плохого. Он был виноват лишь в том, что родился не от тех родителей. Чувство осознания этого было очень неприятно, и ему нужно было дать название. Но слова ускользали. Логика же говорила, что всё правильно. Стайные кулы опасны для разумных. Двойственность сознания угнетала. Атран крепко зажмурился и плотно зажал жаберные щели.

    -  Вы опять погрустнели. А чем кончилось-то?

    -  Самки накидали мне тумаков, чтоб не заигрывал с их парнями, и прогнали с позором.

    -  Знаете что? Я сейчас сведу вас к свистам. Они ребята со странностями, но печаль снимут. А на трезвую голову что-нибудь придумаете.

    Атран повертелся на месте.

    -  Придётся к поверхности подниматься. Я не знаю, в какую сторону плыть.

    -  А на поверхности? - заинтересовалась девушка.

    -  По солнцу сориентируюсь.

    -  Ясно. Этот путь не для меня, - она поджала плавники и грустно улыбнулась.

    -  Почему?

    -  Солнце очень яркое. Глазам больно.

    -  Как же вы назад дорогу находите?

    -  У нас врождённое чувство направления. Свисты живут там, - девушка вытянула плавник вперёд и вбок. - Поплыли?

    Она легко ускорилась, и Атран заработал хвостом, чтоб не потерять из виду удаляющийся огонёк.

    -  Послушай, чувство направления... Это как?

    -  Ну-у... Я всегда знаю, где у мира какая сторона, где я, и куда надо плыть. Должен же был Атран дать нам какую-то компенсацию взамен отнятого.

    -  Это чувство направления - оно у всех испытателей?

    -  Да. У кого хуже, у кого лучше, но у всех.