-  Но кулы... Они ведь...

    -  Да! Пока они под контролем, они животные. Да! их мозг недостаточно развит по сравнению с нашим. У них нет языка. Но главное не в этом! Главное - они не сливаются. Мы не наделили их присосками. После твоего ухода Бала несколько раз пыталась слиться с моим кулом. Будь у них присоски, ей удалось бы слияние. А так мой кул воспринял это как оригинальное заигрывание. Иначе его тоже пришлось бы отправить на бойню. Но страшно не это. Страшно, что Бала может обучить слиянию молодь! Она больше не зверь. Она - предразумная, прошедшая частичную инициацию разума. И это с ней сделал ты! Всего за месяц!

    -  Но я... У неё есть хозяйка...

    -  Хозяйка, хозяйка... Сбросила Бала хозяйку... Ты хочешь, чтоб Бала её сожрала?! - неожиданно закричал Лотвич. - Мало тебе алмара?!

    -  Ничего я не хочу.

    -  Тогда едем со мной. Немедленно! Кул ждёт.

    -  Я должен предупредить начальство.

    Как он радовался бы в прошлой жизни. Командир отряда охотников на глазах Ардины просил профессора отпустить Атрана для выполнения ответственной работы. Просьба эта звучала как приказ.

    Как радовался бы раньше... А сейчас, рядом с Лотвичем, он играл желваками, плотно поджав жаберные щели и старался не встретиться взглядом с Ардиной.

    Городская публика изумлёнными взглядами провожала кула, несущего двух охотников. Двигались стремительно, широкими виражами обгоняя транспортных шалотов. Лотвич пылал злостью и нетерпением, кул рвался на кордон охранять икринки. Безобразные, огромные, до шести сантиметров в длину, вытянутые мешочки с нитями на концах, которые даже икрой назвать язык не поворачивается. Но в образах кула эти мешочки были милыми, нежными и трогательно беззащитными.

    -  Умбрия возьмёт себе малька из помёта кулы Урены, - сухо прокомментировал Лотвич. - Ещё четырёх мальков возьмут на другие кордоны для обновления породы. Этот помёт давно ждали.

    Кул мчался вперёд, оставляя за хвостом километр за километром. Мускулистое тёплое тело, не зная усталости, извивалось под Атраном плавно и мощно. Охотник молчал. Юноша прикрыл глаза и пытался вспомнить, как вёл бы себя в той жизни. Нет, с поступками всё ясно. Но настроение, эмоции... Представить не удалось. Дверь прошлого закрылась плотно и навсегда. Попытался представить на своём месте застрявшего неизвестно где Алима. Вот он красиво, с разворотом, садится на верхнее пятно Балы, вот залихватски причмокивает губами, посылая её вперёд... Но дальше дело не шло. Пусть его... Тогда Ардина... Как живая предстала она перед его мысленным взором. Двигается по периметру грота, погоняя краба-носильщика и распределяя между инкубаторами, инструментами и консерваторами кусочки пищи. Методично, аккуратно и равнодушно выполняет привычную работу. Профессор сказал, что она прошла уже два цикла омоложения. Какие мелочи! Женщине столько лет, на сколько она выглядит! А через три сотни лет разница в возрасте станет непринципиальна.

    Атран представил, как она поворачивает к нему лицо, а лоб её покрыт возбуждающе-прекрасными жемчужными бугорками. И эти бугорки говорят, что она - его женщина. Может, не на всю жизнь, но ближайшие два-три месяца она - его. Послушная и ласковая. Хочется прикоснуться губами к этим бугоркам, ощутить их твёрдость и упругость.

    За этими мыслями Атран задремал. Ардина ускользала от него, он догонял, она вновь ускользала, близкая и желанная. Но вот, в очередной раз она не рванулась вперёд, а замерла, поджидая юношу, и они слились.