-  Ночью нам всем конец. Разумным надо когда-то спать, а карасюки ночью даже более активны, чем днём.

    Алим согласился. Даже шесть сотен разумных не смогут защитить в темноте полсотни инструментов.

    -  Так хорошо всё начиналось. Что же делать?

    -  Вызови строителей. Пусть расширят трассу, уберут водоросли с обеих сторон, - посоветовала Ардина.

    -  Полоса отчуждения! Точно! Карасюки прячутся в водорослях. Не будет водорослей - не будет карасюков. Но строителей с алмарами звать нельзя. Мы сами уберём заросли.

    -  Как? У нас всего четыре краба-секатора?

    -  Рук-ками, вот как! - Алим выпростал рук-ки из обтекателей и принялся рвать водоросли. Нарвав целую охапку, отнёс подальше от колонны и оглянулся.

    -  Слушайте все! Передайте по цепочке! Расширяем полосу отчуждения с трёх метров до двадцати с обеих сторон трассы. Рвите водоросли рук-ками и относите подальше... Почему вы стоите?

    -  Но так никто не делает, - выразила словами общее недоуменное молчание Ардина. - Рук-ки не для этого...

    -  Если никто не делает, значит, мы будем первыми! Начинайте!

    И сам показал пример.

    К заходу солнца ситуация была под контролем. Глаза и жабры щипало от сока растений. Ладони горели. Это натруженные, покрытые мозолями ладони Алима. А что с нежными девичьими, он даже спрашивать боялся. Но видел, как многие трясут рук-ками, пытаясь унять боль.

    Карасюки исчезли. Массовое уничтожение флоры они восприняли как природный катаклизм, а инстинкт рекомендует держаться подальше от таких мест.

    -  За эту сорокаметровую просеку экологи нам плавники с мясом выдерут, - ворчал профессор, бережно заводя кисти рук-ков в обтекатели.

    -  Не нам, - поправила его Ардина. - Директору института.

    Конвой подходил к новому научному городку. Алим лихорадочно метался над гротами, размечая оптимальные маршруты инструментов. В начале маршрута понадобилась неделя, чтоб собрать инструменты в колонну. Теперь он вынашивал честолюбивые планы управиться за пять дней.

    Три месяца весь институт, да что там институт - весь город наблюдал за беспрецедентным рейдом. Конвой потерял всего два инструмента. Ещё три, сильно пострадавших, Алим вынужден был бросить, чтоб не тормозить конвой. Экипажи наотрез отказались покинуть подопечных, и Алим нашёл компромисс. Поскольку колонна из трёх инструментов продвигалась всего на 70–80 метров в сутки, он поручил экипажам восстанавливать порушенную экологию - засевать полосы отчуждения быстрорастущими растениями. Это позволило во всех докладах именовать конвой из трёх инструментов отрядом зачистки и выбить для него пропитание, охрану и транспорт на ближайшие полтора года. А заодно успокоить экологов и защитников окружающей среды.

    Больше половины постоянных членов конвоя ночевали теперь вместе с Алимом прямо на природе. И с каждым днём таких становилось всё больше. Мало приятного тратить на дорогу домой/из дома два с половиной часа. Просыпаясь и приподнимаясь над грунтом, Алим видел не меньше десятка тёмных спин вокруг.

    Пересечение границы научного городка руководство института обставило как праздник. Провели финишную черту, девушки сплели арку из гибких водорослей, украсили её цветами. Собралась многотысячная толпа. Десятки зрителей замеряли скорость движения конвоя, считали оставшиеся метры и вычисляли время начала праздника.