– Никаких ударов кулаком, – предупредил Макс.

– Согласен, – ответил Пегас. – Еще я против тычков и пинков.

– Отлично. А как насчет ударов открытой ладонью ?

– Только не по глазам и не по лицу, – уточнил Пегас.

– Хорошо, – сказал Макс и протянул сопернику руку.

«Пожмет или не пожмет?» – пронеслось у него в голове.

Пегас снял перчатку и крепко пожал протянутую руку.

На небе бушевало северное сияние. Казалось, кто‑то высоко прикрепил огромный разноцветный флаг. Как‑то незаметно потеплело.

Согнув колени, Макс устремился на середину ринга. Пегас не сводил с противника глаз. Дальнейшее произошло за несколько секунд: Макс почувствовал на своих плечах руки Пегаса и вскоре всем телом ощутил ледяную твердь. Однако, падая, он успел потянуть за собой противника.

– Нет очков! – объявил судья. Все началось сначала.

На этот раз участие Макса даже не потребовалось. Поскользнувшись и схватив противника за руку, Пегас умудрился сделать подсечку, отчего Макс очутился в воздухе. Приземлился он на Пегаса, распластавшегося на ледяной площадке.

– Нет очка! – вновь провозгласил снеговик.

Самоуверенности в Пегасе заметно поубавилось, а в его глазах появилось уважение к Максу Сэндсу.

В третьей попытке Макс рванул соперника на себя, но поскользнулся и оказался на льду. Пегасу присудили очко.

Через минуту Пегас заработал еще одно очко, припечатав противника ко льду. До победы ему не хватало совсем чуть‑чуть… Однако следующие два раунда Пегас проиграл вчистую.

Оставался последний, решающий раунд.

К этой схватке противники готовились особенно тщательно. Не сводя глаз друг с друга, они долго искали подходящий момент для броска, двигаясь по невидимому кругу, как в ритуальном танце.

Наконец Макс по‑борцовски «прошел» сопернику в ноги, и через мгновение Пегас очутился в воздухе. Приземлился он крайне неудачно, на спину, но в самый последний момент вывернулся из объятий Макса, как кошка, и встал на четвереньки. По всем правилам снеговик должен был тут же присудить Максу очко и победу, но почему‑то медлил.

Раздались недовольные возгласы игроков:

– Очко! Очко!

В конце концов судья‑снеговик произнес:

– Очко…

Тяжело дыша и отряхнувшись, соперники поднялись на ноги.

– Жаль, что вас не приглашают в олимпийскую сборную, – улыбнувшись, посетовал Пегас.

Макс от души рассмеялся и протянул сопернику руку. Пегас руку принял, но, неожиданно поскользнувшись на ровном месте, шлепнулся на лед, чем вызвал у игроков приступ гомерического хохота.

Макс помог бывшему сопернику подняться, и подошел к Эвиане.

– Моя леди, – высокопарно обратился он, протягивая женщине ремень. – Я победил ради вас, ради вас одной…

Макс запнулся под пристальным взглядом красивых зеленых глаз.

– И?.. – тихо прошептала Эвиана.

Она приблизилась так близко, что Макс ощущал ее прерывистое дыхание.

– И я… Я посвящаю эту победу вам.

Эвиана сделала еще один шаг, и Макс ощутил на своих губах сладкий поцелуй. В следующее мгновение Эвиана зарделась и бросилась прочь.

Игроки снова захохотали. Слегка обидевшись, Макс бросил на них колючий взгляд и помчался за Эвианой.

* * *

Стоя на большом валуне, Макс всматривался в окружающее белое безмолвие, пытаясь разыскать беглянку.

– Эвиана! – крикнул он, но слышал в ответ лишь завывания ветра.

Вдали виднелись маленькие, будто чесночные, зубчики далеких гор.