Жал мазнул по лицу чародейки шальным взглядом. Его губы дрогнули – но не так, словно он хотел что то сказать, а так, словно желал что то сделать. Его не смущала перемена в чародейке, которой он стал свидетелем: к этому все и шло последние семь лет.

– Я верил, – шепнул мужчина и, преодолевая сопротивление, обнял одной рукой, втянув запах волос. Быстро отстранился и первым пошел на выход, поймав по дороге Хольфстенна в дружеский захват.

Когда комната опустела, Данан приблизилась к Фирину. Форт и прежде выглядел неважно, а теперь, развороченный ее Погибелью и расколом портала, и вовсе стал походить на руины. Фирин, истощенный и вымотанный, вытер рукавом слезы и примостился на каком то отбитом камне. Данан присела рядом.

– И что теперь, чародейка Таламрин? – бесцветно спросил мужчина. – Будем снова драться?

Данан покосилась на мужчину как на безумца.

– Вечный с тобой! Желай я подраться, пришла бы со всем Калагорном.

– А ты…?

– Я пришла поговорить Фирин.

– Думаешь, нам есть, о чем? – Он сидел, словно сведенный судорогой.

– Мне – так точно. Я нашла ответы почти на все вопросы, зачем ты устроил весь этот хаос. Но несколько еще осталось.

Взгляд эльфа соскользнул к полу.

– Любопытно будет послушать, – пробормотал мужчина. Ладно уж. Это ничего не изменит. И потом, Данан… когда то Данан была его сподвижником. Они вместе сражались с архонтом и повергли его – Эгнир бы одобрила. Вот только похоже, так и не одолели до конца.

Он немного наклонился в сторону, туда, где брошенным на пол лежал его посох. Было далековато, но Фирин не намеревался встать – он просто не смог бы. Ритуал призыва полностью выжал его, и теперь Фирин, слегка задевая пальцами, подкатил к себе древко. Подобрал и упер в землю между расставленными ногами. Прижал к правому плечу и оперся, приложив к древку отяжелевшую голову.

Данан взглянула на это, почувствовав острый укол в сердце. С первого дня, как она познакомилась с Фирином, до последнего их совместного привала, он всегда садился так и засыпал. Вечный, усмехнулась чародейка, он мог заснуть вообще в любой ситуации. Не хватало, чтобы еще и сейчас засопел! У нее вообще то в самом деле есть вопросы!

Она рассказала Фирину обо всех догадках, настигших ее за время странствий: о поисках эльфом Аль Ладрис, о составляющих частях ритуала – портале, посохе, которому суждено было быть не только маяком, но и просто орудием, усиливающим заклинание Фирина; о порабощении Кадфаэля и силе Длани Безликого, о заклинании призыва духа и магии Дома Вечности, о средоточии жизненных сил и массовом убийстве не только местных головорезов, но и, кажется, мирных жителей.

– Ну, ты уж совсем скверного обо мне мнения. – Голос Фирина осип. – Местные жители заподозрили неладное, когда в форте поселился колдун. Со временем стали говорить, что Кладбищенские Псы попали к нему в рабство. Они не пользовались популярностью в городе, и переживать никто не стал. Обычные жители на берегу из за убийц и так не селились, а сам я к ним и не совался. К тому же, Кладбищенские Псы полностью захватили берег, а значит, и торговые возможности города. Люди здесь совсем нищие, Данан. Так что я, можно сказать, избавил их от гегемонии головорезов.

– Благодетель хоть куда, конечно, – фыркнула Данан. – Но тогда откуда этот шар? Я ведь точно чувствовала в нем огромную жизненную мощь. Такое чувство, будто ты заточил в сферу не то, что население одного города – а полстраны!

– Ну, в чем то так и есть, – признался Фирин, и Данан с удивлением обнаружила, что в голосе мужчины нет ни тени сожаления. Брови чародейки сползлись над переносицей. Больше наитием, чем домыслом, она предположила:

– Ты причастен к уничтожению озерных эльфов Лейфенделя?

«Как и ты.