Фирин отнял щеку от посоха и обернулся к чародейке.

– Они заслужили. – По лицу женщины эльф понял, что за вопрос вертится у нее на языке. – Ты помнишь, когда мы искали сведения о последнем архонте, мы вычитали довольно много любопытного и о предыдущих. Например, что Второй архонт, как и последний, владел чарами Дома Иллюзий.

Данан кивнула. Он не совсем улавливала, к чему повел Фирин.

– Ты так же наверняка помнишь, где и когда разразилась Вторая Пагуба.

Данан кивнула и здесь:

– В Лейфенделе в середине четвертого века.

– Поточнее, Данан, – усмехнулся Фирин. – Вторая Пагуба ударила по озерным эльфам всего через несколько лет после смерти Эгнир и – через год после того, как был уничтожен Аль Ладрис. А теперь спроси себя о главном: почему?

Данан почувствовала смятение.

– Второй архонт, – Фирин взялся сам отвечать, – пробудился задолго до начала Пагубы, но выбрал выжидательную позицию. Вот почему Вторую Пагубу помнят, как одну из самых сокрушительных. Он затаился и стал нашептывать королю озерных эльфов обвинить Эгнир во всех грехах. У нее, конечно, не простой характер. – Фирин улыбнулся так, словно говорил о живой женщине. – И недовольство ею росло. Но уничтожить Деву Света оказалось не так то просто. Ведь что такое Аль Ладрис? – Эльф кивком указал на посох в руках. – Камень защиты, посох власти, кольцо усиления. Дом Чар, Дом Кошмара и Дом Преобразования, – перечислил мужчина составные части орудия. Снова взглянул в лицо Данан и грустно улыбнулся: – В мире не было чародея сильнее Эгнир, ибо она стала единственным волшебником, владевшим сразу тремя школами магии.

– Вот почему, – Данан сузила глаза, вспоминая подробности о жизни Эгнир, которые знала, – ее так и не смогли убить напрямую.

Фирин закивал:

– Да, как ты, вероятно, помнишь, Эгнир убило предательство одного из учеников.

– Из Тэхт Морниэ, – кивнула Данан, подтверждая, что помнит. – В этом была вина темных эльфов, верно? Поэтому, забрав Длань, ты убил короля и на века оставил страну в трясине саморазрушения.

Соглашаться не было смысла, и Фирин просто промолчал, лишь слегка дернув бровью.

– Но как вышло, что Второй архонт смог нашептывать свою волю королю озерных? И почему Эгнир? Он что знал ее? Я не понимаю!

– Не понимаешь? – усмехнулся Фирин. – Или боишься понять?

Чародейка молчала, и Фирин вздохнул.

«Не он один знал эту стерву» – шепнул изнутри женщины голос Шестого архонта прежде, чем она услышала слова эльфа.

– Ты ведь знаешь про Разлом, верно? Знаешь, что когда Консорциум теократов бросил вызов пантеонам, надеясь полностью сотрясти устои этого мира, ему дали отпор.

Данан закачала головой:

– Не говори, что Эгнир.

– Не она одна, так будет правильно. Но Эгнир была в числе тех, кто создал Разлом, отделив души присягнувших Консорциуму от их тел. Так Консорциум потерял свою бесконечную армию, которую Эгнир и ее соратники отсекли от нашего мира. Шутка ли, что своими руками она помогла построить тюрьму, из которой никогда не выберется?! – крикнул Фирин со слезами в голосе. Перевел дыхание и продолжил. – Поэтому, да, Данан, все девять архонтов знали ее. И ненавидели. Второй был умным. Он понял, что пока Эгнир жива, шансов на победу Пустоты нет. И нашептал владыке Лейфенделя…

Данан замотала головой, перебивая:

– Но есть лишь один способ Темному архонту повлиять на разум…

– Да. Да! – так же перебивая вскинулся Фирин. Снова закашлялся, пригибаясь к полу.