— Именно! Но не стану спорить за ту историю в далеком замке. А вот на Москве у нас все по-иному было!

— И как же это было?

— Дак не было вурдалака! Не было. Стряпуха Дарья соврала о том, что приходил Тишка. И ей за ту ложь заплатили. И это её потом и сгубило. Не захотел тот, кто за всем стоит, допустить, чтобы она мне правду рассказала.

— Но следы на шее у стряпухи? — спросил де Генин. — Вспомни, Степан Андреевич. И тебе на это твои начальники укажут, коли надобно будет про вурдалка вспомнить.

— Это подстроено, Карл Карлович! И пытка Дарьина со смертельным исходом была подстроена. И смерть Тишки была подстроена.

— Но тогда получается, что в вашем ведомстве некто стоит за сим? Так?

— Так, Карл Карлович. И стоит нам с тобой навестить старуху, что деньги в рост дает!

— А она какое касательство к делу имеет? — спросил лекарь.

— Идем со мной и узнаешь!

— Я готов, Степан Андреевич…

***

Хроника событий: января, 27 дня, года 1733 от РХ.

Москва.

Дом процентщицы.

Старуха сидела у камина. Огонь ярко пылал и поленья, осыпаясь на решетку, выдавали целые снопы искр. Она не одергивала руки.

Рядом стоял небольшого роста мужчина в теплом на меху плаще.

— Зима стоит холодная ныне, — сказала старуха.

— Да, — согласился мужчина. — Зима как по заказу.

— С чем пришел? — спросила она. — Погреться?

— Пришел сказать тебе, что твой час пробил.

— Ты про что? — спросила она.

— Я вестник смерти.

Старуха засмеялась:

— Неужели пришел пугать меня смертью? Я живу уже слишком долго. В моей голове словно сошлись два человека. Тяжело. Они разрывают меня на части. Иногда я просто жадная старая процентщица. Я дрожу за свое серебро и боюсь, что у меня его захотят отнять. Но сия мерзкая старуха противна мне.

— Ты ведь и вправду стара. Дни твоей молодости прошли безвозвратно.

— Что такое внешняя сторона? Это ничто.

— Значит, смерти ты не боишься?

— Нет, — сказала она.

— Врешь! Ты желаешь начать все снова! Разве не так?

— Начать? — усмехнулась старуха. — Что я могу начать, если пришел мой конец?

— Некогда получила ты ценную вещь на хранение. И за то тебе заплачено было!

— Мне дали вот этот дом и много денег. Я стала богатой. Но я вчетверо умножила серебро, которое получила. И ныне могла бы отдать свой долг с процентами.

— Никто не требует с тебя долга деньгами! Кому нужно твое серебро? Я о том предмете, который вывезла ты тогда из дома Кантемиров. Смотри в мои глаза!

Мужчина «впился» глазами в глаза старухе. Она смотрела на него, не мигая и не шевелясь. Затем он произнес:

— Мы встретимся снова у двери. Перед тем часом, когда двери суждено отвориться. Твой час пробил, и твоя дверь скоро будет открыта.

Старуха очнулась и сказала:

— Я знаю, что тебе нужно!

— Где ларец? Кому ты передала его на хранение?

— Я спрятала его там, где он мог быть спрятан. В московском доме князя Кантемира. Там есть тайник!

— Но ларца там нет! — вскричал мужчина. — Тайник пуст.

— Я перенесла его в дом Кантемира. Я положила его в тайник, — повторила она.

— Но в тайнике ларца нет! — сказал мужчина. — И хватит со мной играть! Ты ведь знаешь, что ларца в кантемировском особняке нет.