Из-за махров водорослей я не сразу заметила, что расщелина заканчивается дырой в скале, круглой и ровной, как будто ее проделал выползень размером с медведя. Ракушки висели и над ней, и внутри. В саженной заводи перед входом плавали обломки досок и дохлая рыбина с торчащим изо рта обрывком лески.

А вдруг это логово какого-нибудь чудища? Хорошо если подводного, пережидающего прилив на дне пещерного озерца. А вдруг наоборот и у него сейчас время охоты?!

— Эй, — замирая от страха, гукнула я в дыру. — Есть тут кто живой?

— Е-э-эсть… — замогильно откликнулась та. — Заходи-и-и-и…

Я завизжала так, что макушки скал содрогнулись.

— Ринка, ну почему ты всегда сначала вопишь, а потом думаешь? — По мере приближения голос становился все менее гулким и безликим. Дар на четвереньках выполз из дыры и укоризненно заметил: — Хоть бы уточнила, кто именно тебе нужен!

У меня отлегло от сердца, и я нервным смешком призналась:

— Да я вообще не ожидала, что мне ответят!

— А чего тогда спрашивала?

— Ну, убедиться, что там пусто…

— Пусто, говорю же, заходи. — Брат попятился.

Я потопталась у входа, повздыхала, но выбора не было.

Лаз почти сразу начал расширяться, уже через пять саженей мы шли пригнувшись, через двадцать — выпрямились в полный рот. Ракушки со стен исчезли, под ногами хлюпало все тише.

— Он поднимается? — сообразила я.

— Ага. Этот туннель — вроде спуска к воде, как раз чтобы лодку пропихнуть.

— Думаешь, он рукотворный?

— Вход — так точно. Видела, какой ровненький? А пещеры, наверное, природные. Вот досюда я дошел и повернул обратно. — Дар указал на три равно неприветливых входа во тьму. Левый был чуть пошире, правый чуть пониже.

— Батюшки, да тут целый лабиринт… — потрясенно прошептала я.

Брат был настроен более практично.

— Куда пойдем? — уточнил он, с таким интересом крутя головой, как будто мы оказались не в сыром и вонючем подземелье, а у ворот увеселительного парка.

— Ты уверен, что нам вообще стоит туда соваться?

— Если есть черный вход, то должен быть и парадный. Или ты предпочитаешь добираться до берега вплавь?

— Ну… тогда прямо, наверное. — Я неуверенно кивнула на средний туннель.

— Ринка, где ты видела лабиринты, в которых к выходу ведет прямой путь?! — возмутился Дар. — Спорю на что угодно — там тупик или яма!

— Думаешь, природа настолько коварна? Нет, логика тут ни при чем, надо уповать только на везение.

— Значит, прямо идти тем более не следует.

— Почему?

— А ты считаешь себя везучим человеком?

— Нет, но…

— Значит, идем налево, — решительно скомандовал Дар, подбирая юбки.

Отстаивать свое мнение в гордом одиночестве я, разумеется, не пожелала. Только проворчала себе под нос: «И зачем тогда спрашивал?»

Если раньше мне казалось, что в пещере темно, как в гробу, то теперь этот гроб опустили в яму и с горкой засыпали землей. Стоило сделать несколько шагов в глубь туннеля, как тьма приобрела густоту смолы, став такой же липкой и противной. Резко похолодало, под ногами захрустело что-то подозрительно напоминающее кости и зазвенело нечто весьма смахивающее на кандалы.