Энджи вежливо улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Старшая школа, я была типа новенькая, а вы выпускались.

Энджи некоторое время подумала и снова отрицательно покачала головой.

– Я вас запомнила. Королева бала. Так вас тогда звали. – Дотти отхлебнула пива. – Вы все такая же?

– Какая? – не поняла Энджи.

– Ну, типа считаете себя лучше других. – Дотти стала рассматривать Энджи, но прищурилась при этом так сильно, что невозможно было понять, осмысленный у нее взгляд или нет. – Вот такая ты была во всем. Мисс совершенство. Мисс…

– Хелен. – Энджи отвернулась от Дотти и сосредоточилась на Хелен. – Нам надо поговорить.

Хелен, не донеся сигарету до губ на полсантиметра, замерла, уставившись на меня.

– Кого‑то вы мне напоминаете. Дотти, правда?

– Что? – сказала Дотти.

– На кого‑то он похож. – Хелен торопливо сделала две короткие затяжки.

– Кто? – спросила Дотти и тоже стала меня разглядывать.

– Ну, знаешь, – сказала Хелен, – на того парня. Того парня в передаче, ну, сама знаешь.

– Нет, – сказала Дотти и нерешительно мне улыбнулась. – В какой передаче?

– Ну, в той, – сказала Хелен. – Ты должна знать, о ком я говорю.

– Да не знаю я.

– Должна знать.

– В какой передаче? – Дотти обернулась к Хелен. – В какой?

Хелен поморгала, нахмурилась и снова посмотрела на меня.

– Вы вылитая его копия, – убежденно сообщила она.

– Пусть так, – согласился я.

Беатрис прислонилась к косяку двери и закрыла глаза.

– Хелен, – сказал Лайонел, – Патрику и Энджи надо поговорить с тобой об Аманде. Наедине.

– Что? – сказала Дотти. – Я типа мешаю, что ли?

– Нет, Дотти, – мягко сказал Лайонел. – Я этого не говорил.

– Я что, типа гребаная неудачница, Лайонел? Не так хороша, чтобы быть рядом с лучшей подругой, когда она во мне больше всего нуждается?

– Он этого и не говорит, – устало сказала Беатрис, не открывая глаз.

– Тогда опять‑таки… – начал я.

Лицо Дотти пошло пятнами.

– Хелен, – торопливо проговорила Энджи, – давай мы быстренько зададим тебе несколько вопросов, и дело с концом.

Хелен посмотрела на Энджи. Потом перевела взгляд на Лайонела. Потом на телевизор. После чего уставилась на затылок Дотти. Та по‑прежнему смотрела на меня в некоторой растерянности, не в силах решить, должна эта растерянность перерасти в гнев или нет.

– Дотти, – патетически заявила Хелен, – моя лучшая подруга. Моя лучшая подруга. Это что‑то да значит. Хотите говорить со мной – говорите при ней.

Дотти перестала буравить меня взглядом и обернулась к своей лучшей подруге, а Хелен слегка подтолкнула ее локтем в колено.

Я взглянул на Энджи. Мы долго работали вместе и научились понимать друг друга без слов. На ее лице было написано «Да пошли они!». Жизнь слишком коротка, чтобы тратить лишние четверть секунды на Хелен или Дотти.

Лайонел кипел от бешенства.

Мы двинулись было к выходу, но тут Беатрис открыла глаза, преградила нам путь и произнесла одно слово:

– Пожалуйста.

– Нет, – покачала головой Энджи.

– Один час, – сказала Беатрис. – Дайте нам всего час.