А я продолжал копать дальше.

В итоге получилось так, что моя лопата упёрлась, и не абы куда, а именно в армейский туалет.

Сперва я размышлял на тему, а как же мне обойти это стратегически важное место, но потом вспомнил, что приказы должны исполнятся чётко, ведь командование гарнизона взяло на себя ответственность стать моими временными родителями.

Траншея должна быть прямой, поэтому — ничего не поделаешь. Я продолжил копать.

Кирпичная стена не выдержала моего усердия, и мощная струя испражнений под диким напором хлынула в траншею, заливая спящих солдат.

— Какого дьявола?!?!? — паниковали они, пытаясь спастись от потока испражнений.

— КТО НАСРАЛ?!?!

— ВОНИЩА-А-А-А!!!

— Погодите… Это же…

— ПРОСТО!!!!!!!!!

Увы, моей преданности приказам командования никто не оценил, и я впервые за всё время в гарнизоне поужинал смачными звездюлями от полковника Харрисона, а потом от сержанта Медисона.

Затем получил нагоняй от Форточника с Купером. И даже горбатый Герр Криса не упустил возможности выдать мне затрещину.

Впрочем, сержанту Медисону тоже хорошенько досталось. Он пообещал, что больше никогда не допустит меня к траншеям и стратегически важным местам.

Было немного обидно.

Да и проснувшиеся солдаты были крайне недовольны сложившейся ситуацией, ведь их здоровый дневной сон прервала, как изъяснился полковник: «дерьмовая волна» и «кретин с лопатой».

Последствия моей солдатской верности и местной армейской кухни никак не отстирывались, поэтому полковником Харрисоном было принято решение, что сегодня все участники «дерьмового потопа» будут спать на улице.

А меня же в наказание поставили караульным до двух часов ночи. Медисон принёс для меня табуретку, и прошептав:

— Постарайся не сломать… — поспешно удалился в штаб-палатку.

Поднявшись на табуретку, я вытянулся по струнке, и принялся охранять сон своих сослуживцев.

Спустя час сержант Медисон вылетел из штаба-палатки с фингалом под правым глазом. Видимо, тоже хорошо поужинал.

— Твою мать… Просто! — тихо прорычал он, швырнув на потрескавшуюся площадку спальный мешок: — От тебя — одни беды! Ну, как можно быть настолько косячником⁈

— Исправлюсь, сэр! — прошептал я.

— Харрисон мне всю задницу порвал из-за тебя! Так что будь добр… не доставляй мне больше проблем! Иначе вылетишь из гарнизона к чёртовой матери! Понял меня⁈

— Сэр, да, сэр!

— Вот и славно… Фу! — отмахнувшись, Сержант прицепил бельевую прищепку к носу, и сняв фуражку, спрятался в спальном мешке.

Мне нравились ночи в гарнизоне. Здесь, в отличие от Юнг-Блинда, было чистое небо. Я смотрел на звёзды, пытаясь узнать в них созвездия из книжек. Увы, кроме «Гофера Забияки» и «Блудницы Фрей» ничего знакомого не было.

Но как же звёзды прекрасны!

А ещё мне очень нравилась Луна с огромным количеством тёмных пятен. Отдалённо она напоминала сырную головку. И я тут же вспомнил мамину готовку.

О, ничего вкуснее я никогда не пробовал. Её свиные отбивные под грибным соусом, картошка с грибами, салат из грибов, грибной чай и грибное варенье… Ну, просто пальчики оближешь!

Я люблю грибы.

И маму.

И папу.

Мысленно я вновь перенёсся в прошлое. В те беззаботные и счастливые времена, когда моими родителями были не полковник Харрисон и сержант Медисон, а мама и папа.