– Но если посмотреть в комнату из дверного проема, то тумбочки не видно?

Полянский собрался было возразить, но вдруг остановился и покосился на Евгения:

– А вы откуда знаете?

– А вы откуда знаете про шнур и бутылки, если без очков не можете набрать телефонного номера?

Взгляд Полянского был исполнен злобы.

– Я не желаю больше с вами разговаривать, – произнес членораздельно. – И отвечать на дурацкие вопросы!

– Это вы уже говорили, – напомнил Евгений. – Виктор Денисович, послушайтесь моего совета. Не доводите дела до уголовного, вы проиграете.

– Еще раз спрашиваю: чего вы от меня хотите?

– Кассету. Все.

– Я сказал: у меня ее нет! нет! нет! Что еще?

– А где она? – зевнул Евгений, поежившись от холода, и направился к скамье на краю сквера.

Как он и ожидал, Полянский поплелся за ним.

– Это не имеет ко мне никакого отношения.

– Значит, если я правильно понял, в видеокамере ее не было?

– В какой видеокамере?

– В той, которую вы продали владельцу салона видеотехники «Парсуна» Войко днем третьего марта, а перед этим украли у покойного Козлова, господин мародер. Вошли, увидели, что сосед мертв, и решили поживиться?

Евгений сел на скамью. Два пятна на фоне черного неба написали над ним: бледно‑зеленая луна и такого же цвета лицо Полянского.

– Да садитесь вы, чего стоять, – свойски предложил Евгений. – Упадете еще невзначай.

Полянский безвольно опустился рядом, запрокинул голову. Теперь по луне отражалось в маленьких линзах его очков в золотой оправе.

– Нет… нет, – шепотом вымолвил он, – так не надо… не надо так говорить, прошу вас…

Опершись локтями о колени, он снял очки, закрыл ладонями лицо и тут же, будто ожегшись, отнял их:

– Я никогда не был мародером, – заверил «аллегро». – Вечером второго марта около десяти часов Павел принес мне видеокассету. Я помогаю ребятам из ансамбля «Синий кит» из Дворца культуры моряков. Мы решили снять видеоклип совместно с музыкальной редакцией телестудии. Я нашел спонсора… И мы хотели использовать все виды Франции, которые наснимал Павел… Не очень профессионально снято, мало, но для клипа сойдет… Я давно просил у него эту кассету, но он все отказывал, говорил, что она ему нужна. А потом принес. Попросил заодно переписать – на телестудии хорошая аппаратура. Я там должен был быть четвертого, в понедельник. Ребята обещали принести чистую видеокассету… В общем, Павел пробыл у меня что‑то около двух минут, попросил разбудить его в семь… Сказал, что сейчас уснет как убитый… Гм… Да, именно так и сказал. Накануне всю ночь стучала машинка, он, похоже, не ложился… Потом… потом вы все знаете, я говорил. В семь пятнадцать я сломал дверь и увидел… Бросился к телефону в его комнате… шнур был… шнура вообще не было… очевидно, тот, кто убил Павла, унес его с собой. Я бросился вниз, хотел позвать вахтера, а потом вспомнил, что у него есть видеокамера… уникальные кадры… для следствия хотел… Стал искать видеокамеру… то есть искать ее не нужно было – открыл шкаф, взял… В футляре и мягкой кожи, с «молнией»… Крышечка эта упала, я ее поднял, сунул в карман… Но пленки в камере не оказалось. То ли у него больше не было кассет… Я уже сам не понимал, что я делаю и зачем. Выскочил с камерой в руках в коридор – никого, у нас все встают поздно. Я забежал к себе, схватил эту… «французскую» кассету и стал снимать. Пленка как раз была на конце, там хвостик оставался чистый, ничего стирать не пришлось… Снял немного: крупно – труп… провел панорамку… и все, больше не поместилось.