– Продолжайте.

– Так вот… Не кажется ли вам подозрительным тот факт, что история с покушением на вас, истолкованная Козловым в 1992 году как фальсификация, начинает повторяться? Не дадут ли последние покушения основания для изменений в кадровой политике и использования методов «силового давления»? Первый вопрос, который обычно встает перед следствием: «Кому это выгодно?» В данном случае – кому было выгодно убрать журналиста накануне выборов?..

– Не хотите ли вы сказать…

– Минуту! То, что я хочу сказать, я скажу. Что должен подумать любой, мало‑мальски здравомыслящий человек о сложившейся ситуации? Что смерть Козлова, известного своими нападками на губернатора, повредит ему на выборах. Повредит, а не поможет. А значит, его убийство – это, образно выражаясь, выстрел в губернатора Гридина, не так ли? Очередное, так сказать, покушение. На демократию и власть в одном лице. Ловко?

– Какое отношение я имею к его невесте?

– А вот с этим вопросом, Константин Григорьевич, я к вам и пришел.

– С каким вопросом? – окончательно сбился с толку Гридин.

– Где она скрывается?

– Кто?

– Грошевская Нелли Алексеевна,

Гридину казалось, что он спит и видит все это во сне.

– Вы пьяны? – догадался он.

– Нисколько.

– Тогда я прикажу вызвать специализированную психиатрическую помощь! – вскричал Гридин. – Вы думаете, какие вопросы мне задаете, или перепутали кабинеты?!

Всем своим обликом Федин выражал спокойствие грифа, парящего над трупом и уверенного, что добыча от него не уйдет,

– Прошу вас сесть, успокоиться и ответить на мой вопрос. Если он прозвучал недостаточно корректно, могу уточнить: где в настоящее время находится ваша дочь, урожденная Маликова, она же – удочеренная Алексеем Фадеевичем Ветлугиным в 1975 году Ветлугина Нелли Алексеевна, после замужества – Грошевская? Так понятнее?..

Вязкая тишина заложила Гридину уши. Он позеленел, уцепился за край стола и жадно, как выброшенная на лед рыба, хватал ртом воздух.

Прокурор, движения которого из суетливых стали вдруг размеренными и точными, вылил в стакан минеральную воду.

– Выпейте. Или вызвать специализированную кардиологическую помощь? – не удержался от сарказма.

«Вот оно… вот оно… вот оно…» – стучало в голове Гридина, и кроме этого рокового «вот оно» – ни мысли, ни чувства, ни воли что‑то сказать, на что‑нибудь решиться.

– Я не знал… не знал!.. – прошептал он, удивляясь скорости вращения люстры на потолке.

– Ну, ну, ну, Константин Григорьевич, – улыбнувшись, покачал головой Федин. – Знали, мой дорогой, знали. И денежки регулярно перечисляли на счет внебрачной дочери. Больши‑ие денежки!.. Сейчас мы выясняем, при каких обстоятельствах погибла Софья Рафаэловна Маликова, но это, как говорится, дело времени. Ее уже не вернешь. А вот девятьсот шестьдесят тысяч долларов, которые лежат на зарубежных счетах Нелли Алексеевны с дарственной на ваше имя, вернуть еще не поздно. Это ваша доля от производства Новацкого? Что, он грозился обнародовать тайну этого вклада? За это вы приказали его убрать?

Щелчки кнопок на прокурорской папке показались Гридину выстрелами.

– Вон… отсюда… уходите…

– За исключением выводов криминалистических экспертиз, доказывающих причастность вашей дочери к убийству журналиста Козлова, все документы находятся у меня. – Прокурор зажал папку под мышкой и направился к двери. Взявшись за ручку, оглянулся: – А вообще она могла убить Козлова и случайно.