Но для нас ее вопли были просто звуковым фоном. Глория вытащила крошечную бутылочку из‑под шампанского.

«Келли, дорогая, это вы сделали такой прелестный сувенир? – В ответ последовал молчаливый кивок. – И вы оставили его у нас на крыльце? – Еще один кивок. – И вы написали эту замечательно правдоподобную историю? И просили о помощи?»

Лицо Келли просветлело: «В‑в‑вам понравилось?»

«Очень! Но почему вы это сделали?»

«Чтобы привлечь внимание».

Я тихонько сказал: «А вот это уже слова настоящего профессионала! Это я понимаю! Сперва нужно завоевать внимание – неважно, как именно! А Келли наше внимание завоевать, безусловно, удалось! Примите мои поздравления».

«Спасибо. – Она даже сподобилась улыбнуться и тут же от смущения прикрыла рот ладошкой. – Было очень забавно сочинять все это».

«Но если вам нужна помощь, почему же вы не вошли и не попросили ее?» – спросила Глория.

«Я боялась. Все это было так странно и так отличалось от здешней жизни…»

«Но теперь‑то вы скажете, какая помощь вам требуется?»

Ее ответ был последним сюрпризом. Келли вся так и вспыхнула. «Я хочу быть большой! ‑выпалила она, указывая на свою мать. – Больше, чем мама! И чтобы она наконец перестала торчать у меня за спиной!»

– Нет, – сказал Адам, – не хочешь ты становиться крупнее чисто физически, дорогая Келли! Так твоей проблемы не решить, да и в любом случае этого я тебе дать не могу. Придется тебе удовольствоваться тем, что ты так и останешься очаровательной крошкой, petite fille, так сказать, и будешь отлично сознавать, что столько женщин вокруг мечтают поменяться с тобой своим ростом.

Вот это да! Ах, коварный леопард‑обольститель!

– Зато я могу тебе дать, – продолжал наш Магнетрончик, – силу мысли, и мысли твои будут куда более самобытными и прекрасными, чем у этой курицы, твоей матери, которая, по словам Альфа и Няни, обладает мозгами типичной провинциальной актрисенки. Ты будешь мыслить куда яснее и легко станешь находить ответы на любые вопросы, так что мадам Туссен останется только подавляться! – Он в очередной раз растерянно посмотрел на меня: – «Подавляться», Альф? Так можно сказать?

– Скорее «удивляться».

– Спасибо. Итак, дорогая Келли, знаешь, что мне от тебя нужно в обмен на все эти качества?..

Она, не шевелясь, сидела на диване, слишком смущенная, чтобы поднять на него глаза. Но заслышав его последние слова, встрепенулась, затаила дыхание и пролепетала:

– Ч‑что?

– Но это всего лишь одна небольшая услуга!

– В‑вы хотите, может быть, чтобы я с‑сдела– ла вам какие‑то макеты? Или кукол?

– Не совсем. У нас есть некий объем закодированной информации, которую мы никак не можем извлечь. А с вашим опытом работы с миниатюрными объектами и с вашей ТЕПЕРЕШНЕЙ гениальностью вы, вероятно, сможете нам помочь… Видите, этот микрочип поврежден, а нам совершенно необходима содержащаяся в нем информация, так что вы должны постараться его починить.

– Значит, у тебя ничего не вышло? Даже с помощью Шрдлу? – спросил я.

– Нет. Он безнадежен! Это как раз он и повредил чип.

– А где он сейчас?

– Отправился в Библиотеку Конгресса, на ходу декламируя стихи Кольриджа, Мэттью Арнольда, Артура Саймонса, Суинберна, Томаса Элиота, а также швыряясь цитатами из произведений всех известных литературных критиков. Он будет одним из самых больших зануд среди всех известных докторов филологии! – Адам повернулся к Келли: – Так вы попытаетесь помочь нам, дорогая? Это будет нелегко, и у вас может ничего не получиться, но это неважно.