- В комитете, безусловно, да, - ответил Валерий.

Было неудобно вести деловой разговор, лавируя между гуляющими.

- А есть в школе, наверное, и ребята похуже?

- Есть, конечно, похуже. - Валерий не мог смекнуть, куда гнет студентка.

- И что - приносят они вред? - Наталья Николаевна замедлила шаг, повернула голову к Валерию.

«Приносят, подлецы, да еще какой!» - подумал Валерий, но ответил скупо:

- Бывает, нарушают дисциплину.

- С Хмеликом и Лаптевым, например, «нарушения» были, да? - Тон у Натальи Николаевны был сдержанно-испытующий.

- Я сам про это все время думаю, - просто сказал Валерий.

Он хотел объяснить, что мешает уличить виновников, но Наталья Николаевна продолжала спрашивать. Ее новые вопросы, казалось, ничуть не касались судьбы Хмелика и Лаптева - она интересовалась, любят ли его товарищи и он сам читать и какие книги, кто увлекается театром, кто бывает на концертах в Консерватории. Валерий, недоумевая, рассказал, что читает книги, какие входят в программу по литературе, и еще некоторые, что Станкин - театрал, а Кавалерчик посещает музыкальный лекторий и по воскресеньям ходит на утренние концерты.

- Значит, книги любите, театр любите, музыку любите? Верно?

- Ага, любим, - ответил он утвердительно и вместе с тем озадаченно.

- А за нашу социалистическую культуру не боретесь! - резко сказала Наталья Николаевна.

Фраза эта показалась Валерию слишком громкой, - может быть, потому, что смысл ее был туманен. Культура связывалась в его представлении с парком культуры и отдыха, где летом можно было посидеть на скамеечке в тени, взять напрокат лодку, поиграть в шашки. Некультурно было свистеть в два пальца, браниться. Сейчас Валерий попытался определить мысленно, что в парке было для отдыха и что - самой культурой, но не смог и, немного растерянный, слегка задетый, произнес:

- Почему же не боремся?..

- Вот этого я не знаю, - сказала Наталья Николаевна.

То, что затем услышал Валерий, было неожиданно, потому что повторяло его мысли, а отчасти, правда сбивчиво, отвечало на них.

- Вы знаете, что школы называют очагами культуры? Понимаете почему?

Он неуверенно кивнул.

- Ну, потому, конечно, что в школе вы овладеваете культурой, то есть познаете науки, литературу.

Действительно, науки и литература - это культура, они проходили.

- И, понимаете, оттого, - продолжала Наталья Николаевна, - что хозяева в школе - те, кто вооружен культурой. По-моему, именно по этой причине… Собственно, прежде всего по этой причине школы называют очагами культуры. А по-вашему, так? Права я, по-вашему?

Тема разговора до сих пор не очень-то занимала Валерия, но подкупало его то, что Наталья Николаевна, взрослый человек, почти готовая учительница, делится с ним чем-то, не до конца для самой себя решенным, ищет у него подтверждения своим мыслям. И, благодарный за неподдельный интерес к себе, он ответил живо, как если б тема беседы и впрямь его волновала:

- Это абсолютно точно, Наталья Николаевна!

- Но тогда точно и вот что… Ведь если наоборот… если те, кто вооружен культурой, - не хозяева в школе, школу нельзя считать очагом культуры. Так?

Вот об этом он и думая недавно - правда, немного по-другому.

- Да, - сказал он. - Но как же так?! Я вот стараюсь, как говорится, обмозговать… У нас же очень многие…

Наталья Николаевна перебила его:

- Как - я не знаю. Но, кажется, я догадываюсь, что вы хотите сказать. Вы хотите сказать: многие комсомольцы и пионеры любят литературу, науку, театр. Они презирают шайку хулиганов, которые пытаются властвовать в школе, запугивать в ней всех, кого могут. Я с вами, безусловно, согласна - многие комсомольцы и пионеры их презирают.