|
А это могло означать только одно. Никто не планировал тогда подмену. Клона растили лишь затем, чтобы впоследствии отправить на убой — усыпить, рассказывая ласковым голосом сказочки, и хладнокровно изъять из её тела всё, что только можно, чтобы спасти настоящую Марию, или хотя бы продлить её жизнь настолько, насколько возможно. Если у неё и оставались какие-то сомнения на этот счёт — они развеялись после того, как она обнаружила отдельную ветвь переписки, в которой Альберто Гизу интересовался возможностью создания ИИ-копии личности умирающей дочери и её переселения в тело клона. Существующие на тот момент технологии не позволяли реализовать этот план в обозримой перспективе. И лишь это, скорее всего, стало препятствием для воплощения этой мысли в реальность.
Должно быть, образ гуманиста, мецената и филантропа, который соткали для основателя «Терра Новы» его имиджмейкеры, был таким же далёким от истины, как и образ, который много лет спустя выбрал для себя его сын. А может быть, Альберто взял на душу этот грех, посчитав, что это является его долгом ради спасения любимого человека. Возможно, он не был в душе законченным мерзавцем и не решался воочию посмотреть на копию своей Марии, чтобы не терзаться сомнениями и не задумываться о том, что совершает, по сути, убийство. Так или иначе, Альберто оплатил создание девочки, которой предстояло умереть ради попытки спасения его дочери. И не было причин сомневаться в том, что её предназначение было бы исполнено, если бы не вмешались превратности судьбы. В 2092-ом сигналы от «Пионера» перестали приходить на Землю. Это повлекло за собой начало агонии «Терра Новы», окончившейся в 2094-ом полным банкротством компании и самоубийством её основателя. Следуя пословице, согласно которой беда не приходит одна, как раз в этот период состояние малышки Марии, до этого демонстрировавшей неплохой прогресс, начало ухудшаться. И даже на этом невзгоды, обрушившиеся на семейство, не исчерпались. Рикардо любил рассказывать историю о том, как благодаря своему предпринимательскому чутью и аналитическому уму он сумел за два года сколотить практически с нуля первичный капитал, положенный в основу его бизнес-империи. В этой истории было много правды. Рикардо действительно был бизнесменом от Бога, и его первые инвестиционные решения были, пусть дерзкие и рискованные, но очень продуманные как для 18-летнего парня. Часть правды, которую Рикардо утаивал от почитателей, состояла в том, что для успеха требовалось ещё и немного удачи. И она-то как раз отвернулась от него на первых порах. Ни в одной из своих вдохновляющих речей на платформе TED, ни в одном из своих комплиментарных интервью, посвященных очередному попаданию в рейтинг ста самых перспективных/влиятельных/богатых/успешных Рикардо не упоминал, что его первые инвестиции, сделанные за счёт заёмных средств, не окупились. Ещё не успев обрести никакой репутации, кроме сомнительной славы наследника обанкротившегося в пух и прах рода Гизу, он фактически прогорел, принеся поверившим ему инвесторам убытки вместо прибылей. После такого провального старта шансов привлечь новые средства у него почти не осталось. Насколько Мария знала, он так и не набрался смелости рассказать о своём фиаско матери. Ренату, убитую горем из-за самоубийства мужа, болезни дочери и позорного банкротства, интересовало в то время лишь одно — как можно скорее организовать для Марии операцию по трансплантации лёгких, без которой, по словам врачей, малышка не протянет дольше пары месяцев. Операция стоила семьсот тысяч кредитов, не считая стоимости донорских лёгких, которые могли быть изъяты лишь у недавно умерших и совместимых с пациентом людей. Врачи не гарантировали успеха операции, а тем более — что Мария сможет жить полноценной здоровой жизнью после. Один из докторов даже нашел в себе смелость и честность признаться, что не верит в успех и советует семье попытаться скрасить крошке последние дни вместо того, чтобы отправлять её на операционный стол, с которого она вряд ли вернётся. |
