— Инициалы «GW», выжженные на правой стороне ложа, похищенного арбалета, принадлежали ему? — осведомился Клим Пантелеевич.

Старик погладил бакенбарды и изрёк:

— Могло быть и так. А могло и нет. — Он пожал плечами. — Кто знает?

— Возможно, ключ к ответу на этот вопрос в «Уставе братства»?

— Не могу сказать.

— Я хотел бы с ним ознакомиться.

— Многие обращаются с такой просьбой, и обычно я не разрешаю, но вам отказать не могу.

Ардашев достал записную книжку, вечное перо «Waterman» и принялся за чтение. Время от времени он делал выписки.

Когда в комнату проникли первые сумерки, частный сыщик перевернул последнюю страницу манускрипта.

Глава 18. По следу

В комнате № 26 отеля «Золотой лев» шёл неторопливый разговор. Утреннее солнце играло на фарфоре кофейных чашек, только что принесённых горничной.

Стародворский сделал глоток бодрящего напитка. Почувствовав ароматный вкус свежемолотой арабики, он проронил:

— Как же хорошо здесь. Ни войны, ни голода. С первого дня нахождения в Ревеле чувствую себя неловко. Живу в комфорте, как настоящий буржуа. А в это время красноармейцы гибнут под саблями белополяков. На фронте грязь, вши, кровь…

— Ничего не поделаешь, Георгий Александрович, для нас с вами фронт сегодня проходит именно здесь, на вражеской территории, — затянувшись сигаретой, вымолвил Ксендзовский и спросил: — Вы получили шифровку из Москвы о дате прибытия золотого парохода?

— Вчера вечером прислали две телеграммы от Совнаркома и Чичерина лично. В первой сообщили, что я назначен главой торгового представительства в Эстонии вместо Оржиха, а в другой говорилось, что судно «Парижская коммуна» войдёт в таллинскую гавань в воскресенье, пятого сентября, в два часа пополудни.

— Крафту в Стокгольм сообщили?

— Сразу же.

— А мы сможем, в случае необходимости связаться с его судном уже после выхода из порта?

— Такая возможность предусмотрена.

— Отлично. Тогда надо поторопиться с расследованием убийства Минора, — задумчиво изрёк разведчик. — Как вы помните, инспектор Саар сказал нам, что здесь находится господин Ардашев — заклятый враг советской власти. Могу предположить, что его появление в Ревеле не случайно.

— Тут все на виду. Не удивлюсь, если вы с ним случайно встретитесь, например, в Старом городе.

— Я его уже видел.

— А он вас? — спросил Стародворский и напрягся.

— Надеюсь, что нет.

— Где же это случилось?

— В церкви Святого Олафа.

Ксендзовский затушил сигарету и сказал:

— Георгий Александрович, помните, я взял записную книжку Минора?

— Да, конечно.

— В ней я обнаружил номер телефона под литерами К.Б. — 418. Я попросил телефонистку соединить меня с этим абонентом. Трубку подняла вдова Карла Бартелсена, бывшего органиста церкви Святого Олафа. Получается, что Минор был каким-то образом с ним связан. Естественно, я решил зайти в церковь и попытаться что-нибудь разузнать. Я занял скамью почти у алтаря и ждал, пока новый органист закончит играть и покинет верхний ярус. Орган замолчал, но на хорах раздавались чьи-то приглушённые голоса. Так вот первым спустился Ардашев. Когда он ушёл, я поднялся на хоры. Новый органист принял меня за полицейского, и я не стал его в этом разубеждать. Он показал мне четыре рукописные ноты в партитуре пьесы Сен-Санса «Пляска смерти», и сказал, что, когда покойный их заметил, то будто бы чего-то испугался и в этот момент ему в спину вонзилась стрела из арбалета.