Посетителей на смотровой площадке не было. На город, вслед за наплывающими тучами, начали опускаться робкие сумерки. Небо, море и воздух окрасились в лиловый цвет, будто у природы закончились другие краски. Над крышами носились чайки, выискивая место для ночлега.

Клим Пантелеевич положил под язык красный леденец ландрина и направился вслед за капитаном. Ему ещё надо было успеть застать на службе инспектора Саара.

Глава 21. Мандрагора

Господин Саар в сопровождении тщедушного помощника, похожего то ли на крысу, то ли на хорька, прибыл в церковь Святого Олафа ровно к одиннадцати часам.

Ещё вчера после разговора с Ардашевым, инспектор, освободив Ильмара Ланга, протелефонировал пастору и велел, чтобы к этому времени в храме собрались все двенадцать хористов, ассистент погибшего органиста Томас Нурк, кистер Айвар Пуусепп, викарий Калле Терас и сам пастор. Калькант тоже был здесь. До начала церковной службы оставалось ещё достаточно времени.

Клим Пантелеевич скромно сидел с краю. Увидев его, полицейский подошёл и сказал:

— Господин Ардашев. Доброе утро! Должен признаться, что вы оказались правы: во время обыска в мастерской погибшего слесаря мы отыскали формы дубликатов ключей от дома Черноголовых. Теперь предстоит выяснить, был ли Тайво Линн заодно с преступником, или нет.

— Благодарю вас за новость. Это многое объясняет.

Полицейский осмотрел собравшихся и произнёс:

— Все в сборе. Пора начинать.

— Пожалуй.

Частный сыщик поднялся, шагнул к алтарю и сказал:

— Господа, я пригласил вас, чтобы разобраться в трёх убийствах, совершённых в Таллине в течение нескольких дней. Итак, первое смертоубийство советского дипломата Минора случилось на Карловой улице в субботу 28 августа около трёх пополудни. Он был сбит таксомотором «Ситроен»; модель «A» (1 °CV); последние две цифры номера были 36. Позже, этот автомобиль был брошен неподалёку от имения барона Калласа в Фалле. В его салоне остался кусочек дубового гвоздя, выскочившего из башмака убийцы. Кстати, буквально перед этим барон был повешен, хотя всё было обставлено так, что создалось впечатление о суициде. Имеет ли убийца барона Калласа отношение к смерти Минора и двух других несчастных — органиста Карла Бартелсена и слесаря Тайво Линна? Нам пока это неизвестно. Зато мы знаем, что за несколько дней до этого происшествия, кто-то, предположительно убийца, вырезал стеклорезом на внешней стороне окна кабинета Минора слово «mors», что на латыни означает «смерть». Естественно, определить злоумышленника по почерку в данном случае, невозможно. Итак, что мы имеем после происшествия на Карловой улице? Всего три, характеризующих убийцу, признака: он умеет управлять мотором, носит обувь, в которой от каблука откололась часть дубового гвоздя (весьма возможно, что второй кусочек там и остался) и знает латынь. Согласитесь, этих данных недостаточно, чтобы отыскать злодея. Но проходит два дня и, практически на ваших глазах, в этом храме совершается новое преступление. На этот раз жертвой стал органист Карл Бартелсен. Я не буду останавливаться на хитроумном механизме с использованием старого арбалета. О нём подробно писали в газетах, да и многие из вас его видели. Арбалет с инициалами «GW» на правой стороне ложа, установленный на строительных лесах, был украден из дома Черноголовых вместе с золотым алтарём Черноголовых и ветхозаветной долговой распиской. Алтарь бесценен. Арбалет был необходим для убийства. А кому была нужна стародавняя расписка XVI века, коих по всей Европе полным-полно? Как выяснилось, займодавцем был указан старейшина гильдии Хермен Бартелс, а вот, кто был заёмщиком, удалось выяснить не сразу. Но об этом я расскажу чуть позже.