Инспектор бросил ботинки хориста на пол и сказал:

— У меня тут целая толпа свидетелей, которые под присягой подтвердят, что вы признали вину в краже и трёх убийствах. Обувайтесь и ведите нас в склеп. Показывайте, где алтарь Черноголовых.

— Может, хоть наручники снимите? Давят кисти, мочи нет, — пожаловался хорист.

— Ага, — усмехнулся инспектор, — дураков нет. Ищи потом зайца в степи.

Саар повернулся к помощнику и велел:

— Ослабь слегка супостату ручные кандалы, но, ни в коем случае, не снимай. А то, не ровен час, даст дёру этот фронтовой разведчик. Гоняйся потом за ним с собаками по лесам.

Кантор в сопровождении инспектора и его помощника зашагали на выход. Ардашев шёл следом. В церковной лавке он купил свечи и, ускорив шаг, обогнал толпу, следовавшую на кладбище.

Когда задержанный приблизился к склепу, он вдруг радостно воскликнул:

— Она принялась!

— Вы о чём? — пожёвывая ещё незажжённую сигарету, осведомился Саар.

— О мандрагоре.

— Что ещё за мандрагора? — недовольно пробубнил инспектор.

— Цветок смерти, — пояснил Ардашев, держа в руках две свечи. Одну он протянул инспектору.

— Вы очень предусмотрительны. А я вот и не подумал, чем мы будем светить в преисподней, — изрёк Саар и, глядя с укором на помощника, спросил: — Что вы там так долго возитесь у дверей? Отворяйте поскорее этот чёртов склеп!

Наконец дужка замка скрипнула и открылась.

— Оставайтесь здесь вместе с арестантом, — растоптав окурок, велел помощнику инспектор. — Да смотрите не упустите его!

Саар зажёг свечи и вслед за Ардашевым начал спускаться вниз по каменным порожкам. Пришлось опуститься метра три под землю, и ступеньки скоро закончились. Пламя свечи выхватило из тьмы круглое помещение со сводами из тёсанного камня, совсем без углов. Посередине, из такого же известняка, был выложен постамент. На нём, укрытый куском алой парчи, стоял гроб. Это было понятно по очертаниям материи.

— Что-то здесь я алтаря не вижу, — проронил Клим Пантелеевич.

— Нет нигде, — пробурчал полицейский и поднявшись на несколько ступенек, крикнул наверх: — Вальтер, веди сюда этого певца! Пусть покажет, куда спрятал сокровище!

Послышались шаги. Появился помощник инспектора и задержанный хорист.

— Где алтарь? — спросил полицейский.

— В гробу.

— То есть как?

— Я его туда положил.

— Доставайте.

— Как? — протягивая руки, скованные наручниками, вымолвил кантор. — Там же специальные крепления. Их надобно открыть, отодвинуть железную крышку гроба и только тогда удастся забрать алтарь. В наручниках это сделать невозможно. Нет, если хотите, — он пожал плечами, — можете сами лезть к покойнику.

— Ладно, Вальтер, сними с него оковы. Пусть достанет артефакт.

Помощник послушно расстегнул наручники и стал рядом.

— Благодарю вас, — потирая кисти вымолвил задержанный. Он потянул на себя материю и вдруг кинул её на Ардашева и инспектора. Свечи погасли. Стало темно. Белым пятном вверху едва виднелся вход. Раздался тяжёлый вздох, хрип, звук упавшего тела и бег по ступенькам. Кто-то крикнул: «Держи его!». Потом снова крик, кто-то рухнул наземь и загорелась свеча.

Пламя высветило лицо Ардашева и безрадостную картину: у гроба, корчился помощник инспектора, из его шеи фонтаном била кровь, он вдруг захрипел и выпученные от ужаса глаза тотчас же остекленели. Рядом валялись раскрытые наручники.