– После того, как мы доберемся до холмов, они уже не смогут вычислить нас. – Она стащила с себя тяжелую чадру и парик. – Как же в них жарко! Если бы мне пришлось провести в чадре больше одного дня, я бы пристрелила первого, кто попробовал бы снова нацепить ее на меня. Нужно бороться с мужским шовинизмом.
– Бог ты мой, как это жестоко, – пробормотал Гейб. – А ты никогда не думала, что именно неуверенность и слабость заставляет нас, бедных шовинистов, прятать лица наших женщин от других мужчин?
– Это их проблемы. Ты не должен причислять себя к их числу. Ты же не шовинист. Иначе ты бы не стал посылать женщин журналистов в военные зоны.
– Иногда на меня что то находит, но вообще то я стараюсь с этим бороться. Вот, например, сейчас я хочу попросить тебя снова надеть чадру.
– Это еще зачем?
– Тихо, не надо сразу спорить. Я просто думаю, что тебе следует прикрыть чем нибудь голову от солнца.
– Ах, да! – Она подняла чадру и снова обвязала ее вокруг головы. – Я об этом не подумала. Ты прав.
Такая покорность несколько удивила его.
– Да, я хочу быть независимой и самостоятельной, но при этом я не идиотка. Мне не хочется следующие месяцы провести в больнице, приходя в себя после солнечного удара. У меня другие планы.
– Какие же?
– Не знаю, может быть, Югославия.
Ронни увидела, как помрачнело его лицо.
– Ты что, не знаешь, что снайперы отстреливают журналистов?
– Я маленькая, меня не заметят, – усмехнулась Ронни. – Я не самая лучшая мишень.
– Очень смешно. – Его голос звучал совсем невесело. – Почему бы тебе не отдохнуть несколько месяцев… разумеется, если ты выберешься отсюда целой и невредимой?
Ронни покачала головой:
– Мне быстро становится скучно.
– И поэтому ты отправляешься на поиски опасных приключений? – Он был явно раздражен.
– Нет, – аккуратно поправила его она. – Я отправляюсь фотографировать. В Югославии можно сделать интересный материал.
– Нисколько в этом не сомневаюсь. Если тебе повезет, ты попадешь в какой нибудь секретный концентрационный лагерь. Или тебя изнасилуют. Или…
– Не пугай меня, – перебила его Ронни. – Я подсчитала, что у меня уже было достаточно неудач за последние пять лет. Теперь должен начаться счастливый период.
– Ну да, конечно, – побормотал Гейб.
– Да что с тобой? Что ты причитаешь? В конце концов, у тебя тоже были такие поездки. К тому же, я не твоя сотрудница.
– Не моя? – Он бросил на нее взгляд, полный отчаяния. – А по моему, ты как раз моя сотрудница. Именно такая, какая мне нужна.
Ронни почувствовала легкое волнение. Она знала о его умении подчинять себе людей, самому контролировать ситуацию, но ей было странно испытать это на себе.
– Ты забыл, что я работаю самостоятельно. У меня нет никакого желания стать очередным звеном в твоей цепи.
– А почему бы нет? Я могу предложить тебе большие деньги и безграничные возможности.
– Я независимый журналист, – снова повторим она. – И мне это нравится.
– А мне нет, – сухо сказал Гейб. – Если бы я был твоим начальником, я бы мог, по крайней мере, знать, что ты в очередной раз задумала. Черт возьми, соглашайся!
– Ну, уж нет. Я знаю, ты хочешь меня отблагодарить, но тебе не нужно этого делать.
– Так, значит, ты просто попрощаешься со мной и уедешь?
– Не совсем. Это ты уедешь, точнее улетишь. Как только мы попадем в Седихан, я пойду своей дорогой, а ты – своей.
– Мне не нравится такой сценарий.
– Тем хуже для тебя. |