|
Пол в избе был дощатый, чисто выметенный, но его полезной для спины твердости Жар не оценил и, заглянув на печь, сволок с нее тулуп и шапку из неопределенно-бурого меха. — Надо разрешения спросить… — заикнулась было Рыска, но тут из шапки выпорхнуло такое облако моли, что вор, не ожидавший нападения, с возгласом ужаса ее отбросил. — Ты еще тулуп встряхни — может, мыши побегут, — посоветовал Альк. Мыши не мыши, а пара тараканов по полу шмыгнула. Разобравшись с постелью, Жар дунул на лучину, и в избе стало темно, как в захлопнутом сундуке. Вор на ощупь (ощупь слева с готовностью подвинулась, ощупь справа пнула его в ответ не то локтем, не то коленом) нашел свое место на полу и, как всегда, мгновенно уснул. Рыска ему жутко завидовала. У нее так легко провалиться в сон не получалось, хотя голова уже гудела как колокол, а в глаза словно песку насыпали. Альк тоже не мог заснуть, но по другой, более обыденной причине. — Кончай рыдать над своей загубленной судьбой! — не выдержал он. — Я не рыдаю, — виновато прошептала Рыска, в очередной раз шмыгнув носом. — Я, кажется, простыла… и горло что-то саднит… хоть бы не разболеться к утру. Альк рычаще выдохнул, и наступила тишина. Но девушку не покидало ощущение, что саврянин, приподнявшись на локте, продолжает на нее глядеть и о чем-то размышлять. — Хочешь, подправлю дорожку? — Голос у видуна был странный, слегка напряженный, словно он сам не слишком верил в то, что предлагал. — Какую? — Рыска тоже привстала, пытаясь разглядеть Алька, но к такой тьме и кошка не сумела бы приспособиться. Единственное окошко было наглухо закрыто ставнями. — Твою. Чтоб не разболелась. — А ты это можешь? Без крысы? — Ты ж с лисой как-то справилась. — Ну… — «Именно что как-то!» — Ты молодая здоровая девка, твои шансы заболеть пятьдесят на пятьдесят… — Целых пятьдесят?! — испуганно перебила Рыска. — Половина на половину, дур… очка! — в последний момент смягчил приговор Альк, что говорило о крайней заинтересованности в Рыскином согласии. — А-а-а, — немного успокоилась девушка. Она-то уже успела вообразить, что утром проснется с воспалением легких и Хольга знает еще чего! — Видун тоже может менять дороги, если вероятность достаточно высока: один к трем, один к пяти… Или хотя бы повысить шансы на нужный ему исход. Мой наставник как-то один к двенадцати повернул, — завистливо сообщил Альк. — А ты? — На тебя хватит, — отрезал саврянин, и так злясь, что наговорил лишнего. — Ну давай, — неуверенно согласилась Рыска. — Надо на улицу выйти, да? — Зачем? — Чтоб никто не мешал. Тот путник, что к нам в веску приезжал, всегда в сторонку отходил. — Погода влияет на судьбы людей куда больше, чем твои сопли. Немому мужику до них вообще дела нет, а это бревно мне не мешает. Вор осуждающе всхрапнул. Заговорщики притихли. — И… что я должна делать? — спросила Рыска щепку спустя. — Молчать!!! Девушка послушно сжала зубы. Стало слышно, как шелестит дождь и какая-то мелкая живность (но между печкой и Жаром Рыска чувствовала себя в безопасности), лает вдалеке собака да поскрипывает дерево за избой. |
