|
Милка и Болезнь шли в поводу, вместо котомок при седлах висели объемистые тюки. Вот наглец! — А ну стой! — возмущенно крикнула девушка, спрыгивая с перекладины. Скотокрад — и еще человек пять-шесть — заозирался, пытаясь понять, кто это и кому, но крик не повторился: Рыска заметила при поясе у мужика здоровенный, с две ладони, нож. Даже не в ножнах, просто в ременную петлю вдет, узкий и тусклый. А что там за пятна на тюках проступили, уже не кровь ли?! Один раз в заложниках у разбойника девушка уже побывала, больше не хотелось. Ведь уличенный скотокрад вряд ли согласится добром отдать ей коров, еще и саму перебросит поперек седла. Людей, правда, вокруг много, но Рыскина вера в них здорово пошатнулась: если смельчак-заводила не найдется, будут стоять и глазеть, как стадо овец на пожар. Скотокрад, успокоившись, продолжил путь. Рыска белкой вскарабкалась на ограду, на верхней перекладине выпрямилась, раскинув руки, еще и на цыпочки встала. Почти сразу же, правда, и свалилась-спрыгнула, но успела разглядеть: дорога, по которой угоняли их коров, без развилок идет до самого горизонта. Конечно, мужик мог и в чистое поле свернуть, но зачем? Там скотину все равно не спрячешь. Надо за друзьями бежать! Рыска потерла ушибленное колено и, прихрамывая, козлиным скоком помчалась к коровьим рядам. Долго искать Жара с Альком не пришлось: они успели пересмотреть весь выставленный на продажу скот и теперь, разочарованные, выспрашивали у торговцев, не стоял ли рядом с ними вчера или сегодня человек с такими-то коровами? Увы, черная и черно-белая масть были самыми распространенными, семь из десяти такие. — Если б ты, придурок, трехцветку не перекрасил… — не удержался Альк после пятого бесплодного разговора. — Так я ж ее для нас красил, а не для воров! — обиделся Жар, в душе тоже жутко досадовавший на такую незадачу. — А нам-то это зачем было? — Ну… Чтоб «коты» глазом не зацепились, вдруг Рыску по Сурковому навету в розыск объявили! — с запинкой выкрутился вор. — По всей стране? Не смеши. Таким вниманием только врагов короны удостаивают. Тут на них как раз налетела запыхавшаяся подруга: — Там… наших… коров… уводят!!! — Уверена?! — А то! — Где?! — Там! Мужчины, больше не задавая вопросов, бросились за Рыской. — А еще у него во-о-от такенный нож! — на ходу ябедничала девушка. — Что, он тебе им угрожал?! — Нет, я сама у грозилась, издалека! И вьюки все в кровище! Когда спутники выскочили из загона, коровы были еще видны — три мухи на белой тесемке дороги, криво пришитой к зеленому платью поля. Жар приставил ладонь ко лбу: — Точно, они! Ишь, моя Болезнь задом вихляет! — Догоним? — с надеждой спросила Рыска. — Попробуем. — Альк, не рассусоливая, перешел к делу. Скотокрад не торопился, ехал шагом. Коровий шаг, конечно, пошустрей человечьего будет, но, попеременно идя и подбегая, за две лучины спутники сумели сократить расстояние до четверти вешки. Впереди показался высокий острый холм, у подножия которого ютилась небольшая веска. Возле нее дорога разветвлялась, огибая гору с двух сторон. — Надо до холма перехватить. — Жар с трудом сглотнул пересохшим горлом. — За ним лес начинается, юркнут в него — и ищи-свищи. |
