Настоящий Воитель-Кшатрий – не то, что я… Но если начнется драка, в одиночку не справиться даже ему. Я насчитал две с половиной дюжины дикарей, и самые рослые и плечистые из них несли на плечах женщин из Ашрея. Те не издавали ни звука – то ли уже смирились с собственной участью, то ли просто устали кричать. Я двигался короткими неслышными рывками от дерева к дереву, и наверняка уже успел изрядно нашуметь, но никто даже не посмотрел в мою сторону. Похоже, что-то их отвлекло…

– Остановитесь! Я пришел говорить, а не сражаться!

Голос Хариша прокатился по лесу, подобно грому – и дикари тут же замерли, а потом один за одним принялись сбрасывать женщин на землю. Я дернулся было вперед, но тут же остановился, вжимаясь животом в ствол дерева. Не стоит раскрывать себя до того, как начнется драка… Если повезет, Хариш сможет решить дело миром.

– Мы знали, что ты придешь старик, – ответил самый рослый из дикарей. – Я тоже не желаю тебе зла. Нам нужен северянин, которого ты прячешь в Ашрее. Отдай его нам, и ваши женщины вернутся домой.

Вот дерьмо… Неужели я действительно так уж сильно нужен Владыке Алуру – а заодно и этим ублюдкам? Вряд ли Хариш вот так запросто выдаст меня им, но… Я сделал еще несколько шагов вперед, чтобы хоть как-то его видеть.

– Я никогда не позорил себя предательством. – Хариш сложил руки на груди. – Тебе известно, кто я такой?

– Да. Ты Хариш-джи, хранитель Ашрея, которого когда-то называли Мастером клана Каменного Кулака.

Ничего себе! Я, конечно, догадывался, что мой учитель был далеко не рядовым Кшатрием, но Мастер… Властитель земель и предводитель части клана… Сколько же всего он может знать и о Джаду, и о запретно божестве, и об исчезнувшем клане Черной Змеи!

– Ты сильнее любого из нас, – продолжил дикарь. – Но даже тебе не одолеть всех в одиночку.

– А кто сказал тебе, что я один? – Хариш усмехнулся и шагнул вперед. – Но все твои старания напрасны, глупец. Северянин покинул Ашрей еще вчера, и никто не знает, где он теперь.

– Как жаль, Хариш-джи… Но тогда эти безгорбые верблюдицы нам не нужны, – прорычал дикарь, поднимая одну из женщин за волосы.

Он свернул ей шею одним движением. Без особого усилия – я услышал, как в тишине леса негромко хрустнули позвонки, и в следующее мгновение тело несчастной упало в траву.

И что-то будто толкнуло меня в спину. Все вокруг подернулось красным, и я рванулся вперед, разнося в щепки деревья на своем пути, еще не успев понять, что нечеловеческий рев, от которого застыл даже Хариш, вырвался из моей груди. Мой учитель первым опомнился и закричал что-то, выставляя ладони, но я его уже не услышал. Ярость затопила сознание.

Я, Амрит и ярл Виглаф Рагнарсон снова стали едины. Помноженный натрое гнев хлестнул по пяткам, разгоняя тело до сверхчеловеческих пределов. Правая рука все еще болела, но чтобы управиться с мечом, хватило и левой. Чехол из грубой темной ткани улетел в сторону, выпуская на свободу огромное лезвие, и прежде, чем он опустился на землю, я ударил первого врага.

Дикарь даже не успел обернуться. Меч почти не встретил сопротивления, рассекая его надвое. Обрубки рук разлетелись в стороны, а за ними сползла набок и верхняя половина тела. Нижняя еще несколько мгновений продолжала стоять, выплевывая вверх алые фонтанчики. Как она упала, я не увидел – уже мчался дальше, размахивая мечом и оставляя на своем пути кровавую просеку. Чуть ли не десяток дикарей умерли, даже не успев понять, что их убило.

А я уже не видел перед собой людей – только цели.