-  Ага! - произнес он.

    Я вздрогнула, не открывая глаз.

    -  Горячая, - причмокнул он. - Это хорошо. Очень хорошо.

    -  Очень горячая? - уточнила Мелина.

    Снова эта рука! Снова, не в силах с собой совладать, я отчаянно вскрикнула.

    -  Очень, - рассмеялся он. - Спокойно, птенчик!

    -  Не надо, хозяин, пожалуйста! - взмолилась я. И тут же, вскрикнув, впилась в дерево ногтями, забилась на привязи.

    -  Перестань! - стонала я, - Перестань, прошу, хозяин!

    Он убрал руки. Прислонившись в столбу, я дрожала от страха - а вдруг он опять начнет меня трогать? Он встал.

    -  Ну, очень горячая? - допытывалась Мелина.

    -  В шлюхи сгодится, пагу разносить.

    -  Прекрасно! - обрадовалась Мелина.

    -  Да, - добавил он, - и все же больше медного тарска дать не могу.

    -  Почему?

    -  Война, - вздохнул он, - набеги, города в упадке. Рыночные помосты просто ломятся от красоток, что раньше были свободными. И дают за них сущие гроши.

    -  И что, все такие же горячие, как эта?

    -  Да, многие. Поставь девушке на тело клеймо, посади ее на цепь, поучи немного - и через неделю она готова, горячее некуда, прямо рвется.

    -  Так скоро? - изумилась она.

    -  Да, - заверил Туп. - Возьми женщину - любую женщину, не обязательно землянку - эти-то просто созданы, чтоб быть рабынями, о них и говорить нечего, - нет, любую родом с Гора, свободную, высшей касты, будь она даже холодна как айсберг, надень на нее ошейник, вдолби ей, что она рабыня, - распалится как миленькая!

    Мелина расхохоталась. Я залилась краской. Такую напраслину возводить на женщин Земли! Что ж они, не знают, что я землянка? Да нет, знают, конечно. Чешут языками и внимания не обращая на рабыню. Но все-таки - правда ли это? Может, никакой напраслины и нет?

    -  Надень на нее ошейник. - Он сомкнул руки у меня на горле.

    Я напряглась. С его-то - горианина - силой ничего не стоит мне шею сломать - только захоти! Что я смогу сделать? Убрал ладони с горла, схватил меня за волосы. Оттянул мне голову назад.

    -  Вдолби ей, что она рабыня. - Запустив руки глубже в волосы, он все тянул голову назад.

    Я вскрикнула. Больно! Но ровно настолько, чтоб дать понять, что он может со мной сделать, если захочет. Мужчина. Хозяин. Меня охватил невольный трепет. Убрал руки. Напрягшись всем телом, я стояла у столба. Его ладони поползли по моим бокам.

    -  И пожалуйста, - хмыкнул он, - распалится как миленькая! Прикоснулся - и я закричала, вгрызлась зубами в древесину, из глаз брызнули слезы.

    -  В шлюхи сгодится, пагу разносить, - повторила Мелина.

    -  Да, - кивнул Туп.

    Женщины Земли просто созданы, чтоб быть рабынями? Я глотала слезы. Неужели это так? Неужели никакой напраслины?

    Только бы больше не трогал!

    Да, женщины Земли созданы, чтоб быть рабынями. Я - землянка. Я вцепилась в столб. Прирожденная рабыня.

    -  Лакомый кусочек! - Туп погладил меня по боку. Интересно, все земные женщины рождены быть рабынями?

    Я, во всяком случае, точно. Другие, может, и нет. Загляни себе в душу.