-  Вот она! - раздался ее голос.

    Испуганно вздрогнув, я вцепилась в столб. Помимо моей воли бессознательное это движение получилось на удивление грациозным. Да ведь, наверно, этого и добивалась Мелина, неожиданно гаркнув у меня над ухом! Показать мужчине во всей красе прелестную, испуганную, связанную рабыню. Я вздрогнула так естественно! А Мелине того и надо.

    Как вести себя с ним? Не знаю. Что ж, буду просто рабыней в Богом забытой деревушке, связанной земной девушкой, чью привлекательность пришел оценить мужчина. А кто же я еще? Прекрасная варварка, совсем чужая, с далекой, не похожей на Гор планеты, ко встрече с этим миром совершенно не готовая. Может, горианским мужчинам интересно укрощать и приручать таких? Из землянок, рассказывала Этта, получаются превосходные рабыни. Наверно, так оно и есть.

    -  Как живешь, птенчик? - спросил торговец.

    -  Хорошо, хозяин, - ответила я.

    -  Варварка, - заключил он.

    -  О? - притворно удивилась Мелина. А ведь прекрасно знает, что я варварка!

    -  Открой рот, - приказал он.

    Я открыла рот.

    -  Видишь? - Сунув пальцы мне в рот, он раскрыл его шире. - В последнем зубе, наверху слева - кусочек металла.

    -  Это врачи делают, - сказала Мелина.

    -  Ты из местности, что называют Землей?

    -  Да, хозяин.

    -  Вот видишь? - это он Мелине.

    -  Умная рабыня, - похвалила Мелина. Не высекли бы!

    -  Я Тупеллиус Миллиус Лактантиус из рода Лактантиусов, торговцев из Ара, - проговорил он, обращаясь ко мне. - Но настали тяжелые времена, и хоть мне и было тогда всего восемь, пришлось бродить с тележкой - долг, законы касты, гордость семьи и все такое прочее.

    Я улыбнулась.

    -  Хорошая улыбка, - отметил он. - В здешних поселках меня называют Туп Поварешечник. А тебя как зовут?

    -  Ну, как она тебе? - вмешалась Мелина. Торговец оглядел меня:

    -  Для ошейника в самый раз.

    Я сгорала от стыда. Любому горианину ясно - я рабыня. Вопрос лишь в цене да в том, кому мне принадлежать.

    -  Ну разве не хорошенькая? - настаивала Мелина.

    -  В городах, - ответил он, - таким несть числа. В одном Аре каждый год тысячи таких продают и покупают.

    Я содрогнулась.

    -  Сколько дашь?

    -  В лучшем случае, - прикинул он, - медный тарск.

    Я красивая рабыня, я знаю. Но вот того, что таких красоток на Горе тьма-тьмущая, и не подозревала. В этом мире рабыни-красавицы не в диковинку. И цена им невысока. Девушкам куда красивее меня нередко приходится довольствоваться долей кухарок в больших домах или в цепях и казенных туниках скрести по ночам полы общественных зданий.

    -  Так не хочешь брать? - недовольно пробурчала Мелина.

    Он погладил мой бок. Я вцепилась в столб.

    -  А она ничего!

    Внезапно, без предупреждения, он коснулся меня. Закрыв глаза, не в силах сдержаться, я вскрикнула, прижалась к столбу, судорожно обхватила его руками.

    -  Ага! - произнес он.

    Я вздрогнула, не открывая глаз.