-  Пойди сюда, - подозвал ее Клитус Вителлиус.

    Она бросилась вперед, встала перед ним.

    -  В позу! - приказал он.

    Она упала на колени, встала в позу наслаждения.

    -  Спину прямее!

    Она выпрямила спину.

    Присев рядом, он срезал ножом держащие пуховую накидку тесемки. Накидка скользнула на пол, колыхаясь от малейшего движения воздуха.

    Осмотрев девушку, он взглянул на меня.

    -  Беру обеих.

    -  Хозяин! - протестующе выкрикнула я.

    Он уже стоял надо мной с плеткой.

    Я встретилась с ним глазами. Его взгляд испугал. Глаза горианина! Как бы много ни значила я для него, как бы он меня ни желал, для него я останусь лишь рабыней. Какие бы ни питал он ко мне чувства - мое место у его ног. Он будет владеть мною безраздельно, возьмет от меня все, до конца, без остатка. Всегда он будет хозяином, я - рабыней. Никогда больше не посмею я просить свободы. Никогда не посмею и помыслить о ней. Он горианин.

    Стоя перед ним на коленях, я склонилась, покорно ожидая удара плетки, шепча: «Прости, хозяин».

    -  Один раз за сегодняшний вечер, - сказал мне он, - ты, рабыня, назвала меня не «хозяином», а по имени.

    -  Прости, хозяин.

    Какая же я дура! Надо же было крикнуть: «Я люблю тебя, Клитус Вителлиус!» Такие промахи не прощают.

    -  К тому же, - продолжал он, - не однажды сегодня ты заговаривала без разрешения.

    -  Да, хозяин.

    -  Мало того. Ты посмела возражать против того, чтобы я купил рабыню.

    И в самом деле!

    -  Ты противопоставляешь свою волю моей? Или сомневаешься в моей твердости?

    -  Нет, хозяин.

    -  Думаешь, я буду к тебе снисходителен?

    -  Нет, хозяин.

    -  Готова ли ты просить о наказании?

    -  Да, хозяин, - ответила я. - Молю наказать меня.

    Обеими руками он ухватился за рукоять плетки. Зажмурившись, я еще ниже опустила голову, съежилась, сжала кулаки, держа перекрещенные руки перед собой, будто связанные.

    Не сдвинусь с места!

    Плетка засвистела в воздухе. Таких стремительных ударов видеть мне не доводилось. После четвертого оставаться в прежней позе уже не было сил.

    -  Привяжи меня к кольцу! - взмолилась я. - Поставь меня у столба, хозяин!

    Прикрыв руками голову, я упала ничком. Лицо, губы облепили опилки. Еще один удар - и кричать я уже не могла. Но он ударил всего десять раз. Распростершись на помосте, плача, я почувствовала, как на горле застегнулся стальной ошейник.

    Надел на меня ошейник! Значит, не сердится! Просто наказал! Я заслужила плетку. Вот он меня и высек.

    К плетке привыкнуть трудно. Можно пробыть в рабстве много лет и все же по-прежнему бояться ее. Если хозяин недоволен - без колебаний пустит ее в ход. И мы знаем - так и будет. И стараемся угождать.

    Клитус Вителлиус повернулся к другой девушке.

    -  Ну, а ты будешь мне голову морочить? - подняв плетку, со смехом спросил он.

    -  Нет, хозяин! - закричала она.