- Ты повздорила с совецким богом, и он отметил тебя знаком своего гнева, - торжественно провозгласил мессир Глетц.

    - Я знаю. - Машка дожала плечами. - Удивительно вздорный и неуравновешенный тип. Что дальше?

    Маг втянул голову в плечи, став похожим на неуча-разбойника из банды Бо, и со свистом выдохнул. Однако никто не явился, чтобы покарать Машку за богохульство, и он продолжил объяснение:

    - Немногие могут похвастаться тем, что у них вышло разозлить бога и при этом остаться в живых. В академии магии есть кафедра выживания, куда тебя возьмут с радостью.

    - Ага, - хмыкнула Машка, - в качестве наглядного пособия, я полагаю.

    - Нет! - возразил маг. - Такой знак со всей очевидностью доказывает, что у тебя есть талант к выживанию, а значит, тебя можно обучать, даже не обращая внимания на то, что ты не принадлежишь к благородным кругам и родилась женщиной. Скажи, тебе не было больно, когда шрам этот затягивался?

    - Мне было ужасно больно, пока он не был шрамом, - успокоила его Машка. - А потом - нет, ничего.

    - Странно, - пробормотал маг. - Удивительно и непостижимо...

    - А что, для того чтобы быть магичкой, непременно нужно, чтобы было больно? - с опаской спросила Машка, уже почти готовая распрощаться со своей мечтой. Боли она боялась, хотя вид крови переносила с легкостью.

    - Все в этом мире должно быть чем-то оплачено, - философски заметил мессир Глетц. - Или болью, или деньгами, или временем. Можно только поражаться, отчего заживление такой страшной раны не потребовало от тебя никаких усилий.

    - Почему от меня? - удивилась Машка. - Мне казалось, что это совецкий бог устыдился и исправил то, что натворил.

    Мессир Глетц посмотрел на нее как на полную идиотку и изрек:

    - Богам не бывает стыдно. На то они и боги.

    - Видимо, я чего-то опять не понимаю, - задумчиво пробормотала Машка. - Между прочим, его жрец мне даже свое перо подарил. В качестве извинения за неприятные переживания.

    Она сунула руку в карман и, вынув, помахала перед лицом мага разлохматившимся совецким перышком. Глаза великого иллюзиониста и предсказателя увеличились в размерах раза в два и выпучились, как у жабы. Он шумно втянул ноздрями воздух и сделал несколько резких пассов перед собой.

    - Ты ведь из другого мира, милая! - внезапно сказал он. - Ты родилась и росла в совершенно другой среде, по тебе это хорошо заметно. Как же я сразу-то не догадался, старый дурак.

    Он поднял руку, но хлопать себя по лбу не стал, видимо посчитав неприличным это делать в присутствии посторонних.

    - Ну да, - отозвалась Машка. - И что?

    - Я могу попробовать в благодарность отправить тебя назад, - провозгласил маг и довольно хмыкнул.

    - Зачем это? - испугалась Машка. - Я вам что, здесь так сильно мешаю?

    С перепугу она громко хлюпнула носом и вытерла мокрый нос рукавом рубашки.

    - Погоди, - озадачился маг. - Ты что, совсем-совсем не хочешь домой? У тебя ведь где-то есть дом? - Он вдруг вздрогнул всем телом и - резко, больно - схватил ее за руку. Подержал немного, беззвучно шевеля губами, точно считал пульс, и облегченно перевел дух. - Извини. Я испугался, что ты - дикая бродилка, - пояснил он. - Это такие неприятные бездомные существа, высасывающие из людей энергию. Судя по всему, ты еще не успела с ними познакомиться. Мы считаем их дурными снами Дохлого. Но ты обычный человек. Так почему ты не хочешь домой? Честно говоря, я удивлен. Все когда-либо встреченные мной путешественники между мирами очень скучали по родине и мечтали туда вернуться.