– Точно не он? – разочарованно спросил первый.

– Точно. Когда мы его разрабатывали, я на него нагляделся, – ответил второй. Гвоздарский тем временем приблизился к «тойоте» метров на десять. – А впрочем, – сказал второй, – здорово на Гвоздарика похож. Если б не эти скулы…

– Так он или не он? Думай, Павло.

– Да нет, не он, – ответил второй, но уже не так уверенно.

Третий заметил:

– А вышел то он из квартиры Саленко, любовницы Гвоздаря… может, внешность изменил?

– Короче! Нечего сношать муму. Нужно взять и проверить.

Когда Гвоздарский поравнялся с «тойотой», боковая дверь отъехала в сторону и оттуда неуклюже, пятясь по рачьи, задом, вылез мужчина лет тридцати. Одновременно с двух разных сторон – от подъезда, из которого вышел Гвоздь, и от остановки – к «тойоте» направились еще двое мужчин. Гвоздарский дошел до «шестерки», сунул руку в карман – за ключами. Голос сзади произнес:

– Гражданин Гвоздарский?

Он обернулся спокойно, встретился глазами с тем, который давеча вылезал из «тойоты» раком. Но теперь этот крепыш не выглядел увальнем, в нем сквозила сила и уверенность.

– Гражданин Гвоздарский?

– Вы – мне? – изображая удивление, спросил Гвоздь.

Крепыш стоял напротив него один, но было бы глупо считать, что так оно и есть… Гвоздь заметил еще двух мужчин, направляющихся к нему. Вот теперь все ясно, все сходится.

– Вам, вам, Станислав Янович.

– Вы ошиблись, я не… Станислав Янович.

– Уголовный розыск. Предъявите документы.

– Ради Бога, – ответил Гвоздь и сунул руку в карман.

– Только без глупостей, – сказал крепыш. А двое других были уже совсем близко… Рука в кармане нащупала тело «эфки».

– Только без глупостей, – повторил крепыш. Руки он держал в карманах.

– Да вы что?… – ответил Гвоздь и вытащил гранату.

С ходу рванул кольцо на загодя сведенных усиках чеки… Все замерло вокруг, остановилось, и даже морось как будто повисла неподвижно.

– Мудак, – тихо тихо сказал опер. Грохнул выстрел – стрелял тот из ментов, что шел от остановки. Пуля попала в стекло автомобиля слева от Гвоздарского. Каленка враз осыпалась водопадом осколков. Гвоздарь от неожиданности шарахнулся вправо, ударился рукой о наружное зеркало – пальцы разжались, и «эфка» с металлическим щелчком упала под ноги… И снова все замерло. Ребристое тело гранаты лежало на асфальте между опером и Гвоздем, сам Гвоздь ошеломленно на нее смотрел. В воздухе еще висел звук выстрела.

Опер в отчаянии крутил головой – вокруг были люди, люди, люди. На тротуаре – люди, на остановке – люди, на переходе – тоже люди. До взрыва оставалось меньше двух секунд.

– Мудак. – Опер ударил Гвоздя в живот, схватил за лацканы и, словно мешок картошки, бросил на гранату. Сам навалился сверху.

***

Спустя сутки Обнорский вернулся. Его встретил Зверев.

– Здорово, нелегал, – сказал Андрей.

– От нелегала слышу, – ответил Сашка. Они пробились сквозь толпу встречающих, вышли на стоянку, под порывы ветра.

– Где же ты себе такой экипаж оторвал? – спросил Обнорский, скептически разглядывая видавшую виды «пятерку».

– Краюха устроил, – ответил Зверев, садясь в машину.

Они выехали со стоянки, двинулись в Киев.

– Ну рассказывай, – предложил Обнорский.