Как только все было готово, Отец сказал Горделадзе: надо решать вопрос… Георгий согласился. Шестнадцатого сентября, вечером, у дома Затулы произошла встреча Горделадзе с похитителями. Нам известен номер автомобиля, на котором они приехали, нам известны их имена и фамилии. У Затулы хранится листок, на котором рукой Георгия записаны все эти данные… Итак, шестнадцатого вечером Горделадзе вышел из дому и сел в машину, в которой сидели со стороны Отца – Слепой. А со стороны Эстера – Заец.

– Слепой – это Макаров? – уточнил Соболев. – Наш, симферопольский?

– Он самый и есть – покойничек.

– Как покойничек? – удивился премьер.

– Вчера в Киеве гражданина Макарова застрелил неизвестный киллер в зале игровых автоматов… произошло это через несколько часов после того, как я намекнул Отцу про причастность Слепого к «делу Горделадзе».

– Ай да Отец, – покачал головой премьер.

– Зайца тоже уже нет в живых, – сказал Обнорский. – Так вот, Георгию передали часть денег, он вернулся домой к Затуле, взял кассеты и снова пошел вниз, к Слепому и Зайцу. Он шел за деньгами, но у Слепого и Зайца были другие планы. После того, как Георгий сел в машину и продемонстрировал кассеты, его каким то образом усыпили… думаю, что хлороформом… Очнулся он уже в Тараще.

Наверно, ему было очень худо. Не столько в физическом, сколько в моральном плане. Мы не можем знать, о чем думал Георгий Горделадзе тогда. Мы можем только догадываться… Он был деморализован и ждал расправы. Репутация Отца была известна ему очень хорошо, и он ждал расправы. Разумеется, у него оставалась и надежда на спасение – Алена знала имена похитителей и номер машины. Он не знал, что Алена – такой же его враг, как и Отец… Он надеялся на ее помощь. Его предали.

Кстати, им – Алене и Георгию – даже дали возможность поговорить друг с другом… с одного из телефонов моторного завода в Тараще 17 сентября был сделан звонок на телефон Затулы. Разговор продолжался меньше минуты. Видимо, это был психологический ход, придуманный для того, чтобы успокоить Алену.

– О чем они говорили? – живо спросил Соболев.

– Этого, Сергей, мы не знаем и, видимо, не узнаем никогда. Это останется тайной Затулы и, возможно, ее пожизненным кошмаром.

– Черт знает что! – сказал Соболев. – Черт знает что, Андрюха… Это же прямо драма какая то…

– Да, история далеко не рядовая. В ней столько всего переплелось, что просто не верится в ее реальность… Итак, Георгию дали возможность поговорить с Аленой. Это был его последний контакт с миром. Сразу после разговора его избили. Это было сделано по приказу Зайца, что означает – Хозяина. Били не сильно. Так, чтобы не изувечить, а запугать, сломать…

– Андрей, – перебил Соболев. – Андрей, извини, что перебиваю. Откуда ты это знаешь? Ты рассказываешь так, как будто сам там был.

Обнорский несколько секунд молчал. Потом сказал:

– Ты знаешь, мне тоже иногда кажется, что я сам там был… Наверно, это оттого, что мне довелось побывать на месте Горделадзе. Я могу «влезть в его шкуру». А подробности я знаю потому, что мне рассказал их человек, который действительно там был. Он знал, что умирает, и говорил как на духу. Хотел, видно, напоследок облегчить душу. Это плохой человек, страшный… наемник, убийца… Но, видно, тяжело было на душе то. Видно, что страшно было ему. Боялся ответ держать перед Богом. Но я не поп, отпустить грехи ему не могу…

Да, так вот.