|
Выяснили и доложили: – Абсолютно нормален! Тогда адмирал положил трубку и промямлил: – Вот борзота, а? Ведь так на флот и прет, так и прет! А блокаду с зоны, где лодочки наши стоят, скоро сняли. И командующего заодно с ней. РАЗ! ДВА! ТРИ! Сегодня пятница, раз! два! три! – командовал он себе. А люди идут навстречу и не знают, что он идет представляться по случаю назначения. А может быть, знают, может, догадываются. Вон как улыбаются. Лейтенант русского флота! – он улыбался всем подряд. Раз! два! три! Жена устроена у друзей. Она сегодня его проводила: почистила, помогла надеть парадную тужурку. И так будет всегда. Надо ее как-то поощрить. Надо похвалить тот суп, который сегодня придется доедать. Раз! два! три! Левой… левой! Как там: «Товарищ капитан такого-то ранга! Лейтенант Самоедов представляется по случаю назначения на должность!» Не повезло с фамилией. Вон Витька Дубина – взял фамилию жены, и уже не Дубина. Отца жаль, а то бы давно сменил. Раз! два! три! Да ладно, все-таки Самоедов, а не какая-нибудь там «Околейбаба». Проходную он про-шел без замечаний. Дежурный по заводу даже вышел из дежурки и показал, где стоит его железо. Вот что значит четко представился! А чего это они все улыбаются? Парадная тужурка? Кортик? Не надо было надевать кортик. Все жена: «Возьми, так красиво». Ничего. Кортик – это часть па-радной формы одежды, а представляться надо по параду. Раз! два! три! Лодка дизельная, и он то-же «дизель». «Товарищ капитан такого-то ранга! Лейтенант Самоедов представляется…» Лейте-нант Самоедов представляет, как надо представляться. Очень даже. Ну, Серега, держись! Верхний вахтенный в фантастически грязных штанах наблюдал за ним не без интереса, – Доложите: лейтенант Самоедов прибыл для дальнейшего прохождения службы! – Не может быть! – воскликнуло переговорное устройство, когда в него доложили. – Бегу! Через минуту наверх вылез небритый лейтенант с повязкой и пистолетом – дежурный; про-масленный китель, воротничок расстегнут, подворотничок черный-пречерный, брюки никогда не глажены, пилотка засалена так, как будто по ней долго ездил бензовоз. Вот это воин! – Ты, что ли, лейтенант Самоедов? – спросил «воин»: пилотка на носу, голова задрана, губы оттопырены, руки в карманах. – Да-а… ну, ты даешь… и кортик у него есть… Служить, говоришь, прибыл… в дальнейшем? – «Пятнистый» лейтенант обошел Серегу кругом. – Перспективный офицер! Офицер в перспективе! Папа-мама на флоте есть? Я имею в виду наверху, среди неубиваемого начальства? Нет, что ли? Сирота-а флотская-я?.. Дежурный Сереге сразу не понравился. Герой-подводник. Чучело огородное. «Мама… па-па…» Приснится – можно удавиться. Серега смотрел волком. – Случайно, не «дизель»? – продолжал «пятнистый» тоном недорезанного ветерана. – «Дизель». – Ро-ман-ти-ка… «Дизелей» нам просто не хватает. – Случайно не знаете, где командир? – Случайно не знаем. Здесь где-то обитает. Сам с пятницы ищу. «Пятнистый» сдвинул пилотку на затылок и улыбнулся, отчего сразу же стал обычным че-ловеком. В глазах у него плясали смешные чертики. – Ладно, не обижайся, тебя как зовут? – Серега. – А меня – Саня. Серега тоже улыбнулся и сразу же его простил. Долго дуться он не умел. – Слышь, Серега, – как-то по-деловому заговорил «промасленный», – ну-ка сделай так руку. |
