Корэйн пошла вперед, а остальные последовали за ней. Краем глаза она видела отблеск их оружия, она чувствовала, как колышется воздух от их движений. Вода разливалась вокруг ее колен, а песок, ставший грязью, скользил под ее сапогами, замедляя ее шаги и хватаясь за лодыжки, словно хотел ее задержать.

– В этих землях нет места для твоей злости! – взвыла Вальтик.

Солнце скрылось за тенью занесенного щупальца, которое в следующую секунду полетело вниз с мощью разрушающейся башни: кракен пытался нанести им смертельный удар. Однако Дом взмахнул мечом и прорезал его вонючую плоть насквозь. Отсеченное щупальце рухнуло в воду; его конец еще некоторое время бился в конвульсии.

Глаз кракена закатился и исчез в проходе, а оставшиеся щупальца ослабли и сжались.

– Изгоняю тебя властью крови и кости.

Огромный гейзер затрещал и запульсировал.

Корэйн подняла Веретенный клинок и провела им по своей ладони, чувствуя, как расходятся кожа и мышцы. Ее сиявшая на солнце алая кровь смешалась с кровью других, неся с собой надежду всего мира. Надежду ее отца. Ее собственную надежду.

Несмотря на то что ее порезанная ладонь щипала, она снова сжала ею рукоять клинка, позволяя крови течь по пальцам. Одно из щупалец заскользило в ее сторону, словно винная лоза, но Эндри разделался с ним одним взмахом меча. Она шла вперед, ощущая холод воды, холод ветра и холод меча.

Веретено, не превосходившее толщиной иглу, подмигивало ей, словно звезда на небе. От него исходило собственное свечение, слишком яркое, чтобы смотреть на него долго. Корэйн ожидала, что перед ней хотя бы на мгновение пронесутся мощные воды океанов Миэра. Однако там не было ничего, кроме кракена, пытавшегося пробиться в Оллвард. Он слабел, и его крики звучали на все большем отдалении, а его щупальца изгибались все медленнее. Одно из них коснулось ее щеки – еле ощутимо, словно это была человеческая рука. Корэйн не обращала внимания. Для нее сейчас существовало одно лишь Веретено. Его зов засел в ее сердце крючком и теперь притягивал к себе.

– За Вард, – прошептала она. – За нас всех.

Веретенный клинок взлетел и, пронесшись по дуге, разрезал плоть кракена и Веретенную нить. Хлынула черная кровь и скользнуло расплетающееся золото. Вода, извергавшаяся из гейзера, текла на нее водопадом, но всего через несколько мгновений он рухнул на покрытую водой землю, намочив всех до костей. Где-то вдалеке еще раз вскрикнул кракен, а потом затих, будто его и не было. Прореха Веретена исчезла из воздуха, как если бы чья-то невидимая рука задернула щель между двумя шторами. Оставшиеся щупальца погрузились в воду, аккуратно отсеченные от тела, которое находилось сейчас в другом мире.

Теперь, когда неиссякаемый гейзер и ворота в Миэр исчезли, пустынная почва, иссушенная за столетия, быстро впитывала оставшуюся воду.

По оазису эхом прокатилось шипение змеев, словно они горевали по своему утерянному королевству. Корэйн ссутулилась, всем весом опершись на меч. Она ожидала, что вот-вот почувствует, как ее кожу пронзает ядовитый клык.

Но этого не произошло.

Она уронила голову на теплое плечо, и крепкие руки подхватили ее, не давая упасть. Перед ней промелькнули темно-янтарные глаза, добрая улыбка и мягкое лицо.

Она попыталась остаться в сознании, изо всех сил противясь желанию закрыть глаза. Но небо над ее головой все равно начало темнеть, а солнце утратило свою яркость. Их окружили фигуры, которые она уже не могла отличить друг от друга. Она даже не могла сказать, враги это были или друзья.

– Все кончено, – донеслось до нее бормотание Дома. Казалось, что его голос звучит где-то далеко и постепенно затихает. – Все кончено.