– В багажнике есть коробки, – молвил он. – Принесешь одну?

Широкими шагами я выбралась из зоны бедствия и подошла к машине. Вынула из багажника большую картонную коробку. Там остались еще две, но брать их с собой казалось верхом оптимизма – вряд ли заполнится даже первая. Уцелело совсем немногое: столовое серебро, обуглившиеся картины, монитор моего ноутбука, набор метательных ножей. Территорию, когда-то бывшую нашим домом, теперь окружала желтая лента.

Мои руки почернели, пока я рылась в обломках.

– Что ты так усердно ищешь? – поинтересовался Джаред.

– Я надеялась найти хотя бы некоторые страницы твоего дневника, но не вижу даже обложки. Ты на него не натыкался?

– Я держу его в машине, – улыбнулся любимый. – Так что он уцелел.

– Это хорошо.

При взгляде на груды обломков сердце мое разрывалось на части.

– Нам пора, – сказал Джаред. – Начальник пожарной охраны уже дважды допрашивал меня. Если кто увидит нас здесь, возникнут вопросы.

– Да уж.

Я встала с корточек и бросила на землю обгоревшую рамку, где раньше было последнее фото отца.

– Прости, – сказал Джаред. – Я должен был спасти и ее.

– Не вини себя. Они сделали это, чтобы спровоцировать нас на месть или внести между нами раздор. Вот уж не дождутся. Это всего лишь вещи.

Джаред подошел ближе и аккуратно вытер грязь с моего лица.

– Ты вся перепачкалась. Поехали домой.

– Там не дом, Джаред. Дом был здесь, а теперь его нет.

Навернувшиеся на глаза слезы удивили меня, я ведь не собиралась плакать.

– Может, нам стоит подыскать новый дом? – улыбнулся Джаред.

– Чтобы они и его спалили? Нет уж, спасибо.

Лицо Джареда исказилось мукой.

– Этого больше не случится.

– Ты же не знаешь наверняка. – Я потянула его к машине. – Мы понятия не имеем, как они будут действовать дальше.

Третьекурсница

Джаред часто звонил сестре и узнавал о состоянии Райана, тот шел на поправку даже быстрее, чем хотелось Клер. К всеобщему удивлению, наш солдат не противился переводу. Главным для него стало поправиться и вернуться в Штаты, никто из нас такого не ожидал.

Джаред, как и обещал, больше не устраивал облав на Шаха, Донована или Айзека. Взамен он увлекся составлением запасного плана Б. Он не собирался вторично упустить книгу.

Бекс подрос еще на два дюйма – хорошие новости, его раздутому эго уже не хватало места.

Мы с Джаредом провели последний день летних каникул возле нашего Дуба. Расстелили в тени плед и вытянулись на нем. Я закрыла глаза и с наслаждением прислушалась к жужжанию насекомых и шелесту травы – мир и спокойствие.

– С завтрашнего дня ты третьекурсница, – с гордостью проговорил Джаред, щекоча мои губы полевым цветком.

– Так и есть, – ответила я. – Пролетело очередное лето. До выпуска осталось еще одно.

Джаред сжал мою руку и посмотрел на наши имена, вырезанные на дереве.

– И где ты видишь себя через год?

– Без понятия, – усмехнулась я. – Но почему бы нам не сделать это традицией? Проводить последний день лета возле нашего Дуба.

Джаред скривился.

– Что такое?

Он с трудом вернул себе прежнее выражение.

– Ничего.

– Джаред? – настойчиво повторила я.

Меня выводило из себя, когда любимый что-то утаивал; он же в последнее время делал это все чаще.

– Я просто надеялся на другой ответ, – вздохнул Джаред.