Петрухин обалдело уставился на приятеля:

– Хм… Ты… это… сам придумал?

– Придумал Сам. Только не я, а Нургалиев.

– Глыбко. Приедем в контору – спишешь мне слова.

– Зачем?

– Переложу на наш «бизнес-магистральный» язык и при случае хлестнусь перед Брюнетом… М-да… – Дмитрий недовольно поцокал языком. – Обидно не то, что у Них и Там процесс переходит в новую фазу, а то, что Мы и Тут время теряем… А это совсем негоже. Посему предлагаю в целях более плотного использования служебного времени: а) поехать-таки в баньку; б) довести до логического завершения постоянно срывающееся оперативное мероприятие «Гадалка».

– Скажу сразу: лично мне импонирует вариант «а», – честно признался Купцов, еще с утра настроившийся на выходной загул.

– Нет уж. Давай-ка, брат, для чистоты эксперимента кинем монетку.

Кинули.

Выпала «Гадалка», и Леонид недовольно засопел. Ну да – куда деваться? «Затянул песню – допевай хоть тресни…»

«Интересно, какая все-таки связь существует между мошенницей Гусевой и прорицательницей Александрой?» – проходя в комнату таинств, подумал Петрухин. Памятуя о том, что официально в адресе была зарегистрирована некая Людмила Петровна Гусева. Некогда привлекавшаяся по статье «мошенничество», однако же Красносельским районным судом оправданная.

В комнате горели свечи. Язычки огня слабо трепетали. Казалось, в этом есть какой-то тайный смысл. Что даже тени в углах почти пустой комнаты живут какой-то своей, пониманию простых смертных недоступной жизнью.

– Прошу, – повторила Александра и указала на стул. Тут, собственно говоря, ошибиться было невозможно – из мебели в комнате присутствовали два стула, с высокими спинками и подлокотниками, круглый стол и шкаф в углу. На столе лежала раскрытая книга с очень странными письменами.

Гадалка села очень прямо, положила руки на подлокотники и пристально посмотрела Дмитрию в глаза.

– Вас привела ко мне проблема, – сказала она так, что было не вполне понятно: вопрос это или утверждение.

Впрочем, мозги людям пудрить – та еще наука.

– Да, – честно признался Петрухин, – меня привела к вам проблема.

Он произнес эти слова и замолчал, предоставляя Гадалке инициативу: коли уж ты у нас прорицательница, сама и узнай, что меня привело к тебе. Александра тоже молчала, но ее молчание не выглядело вынужденным – оно было значительным.

Пауза затягивалась, и «клиент», вспомнив правила игры, положил на столик две купюры по пятьсот рублей. Александра сделала вид, что не заметила этого.

– Меня привела к вам серьезная проблема. Моей жене угрожают какие-то люди.

– Вы принесли фотографию жены?

– Да, конечно, – бодренько ответил Петрухин и положил на стол фото Лисы.

Гадалка взяла фотографию в руку, посмотрела и метнула на клиента быстрый взгляд. И снова было не вполне понятно: чего в нем содержалось больше – удивления или испуга?

– Вы, – сказала она после паузы, – не муж Татьяны.

– Это верно. Муж Татьяны сейчас лежит в госпитале с четырьмя огнестрельными ранениями. Не могли бы вы, применив свой уникальный дар, узнать, кто стрелял в Таню и Николая?

– Мы договаривались с вами только о том, что я вам погадаю!

«На кой черт мне нужно твое гадание, деточка? – внутренне усмехнулся Петрухин. – Я мент. Я всего лишь мент и во все эти штучки-дрючки не верю».