— Да, не собирался их никто убивать! — испуганно орет Саттер в ответ на мои обвинения — Для громкого скандала они мне нужны были живыми! Понимаешь? Живыми! Меня вообще там даже не было. Просто дождь, мокрая дорога и идиоты папарацци!

— Ну, с этим французы пусть разбираются. Хотя думаю, что свидетели наверняка вспомнят про какого-то странного мотоциклиста на месте аварии. Или странный автомобиль.

— Еще раз тебе говорю — это случайность! Несчастный случай. Моей целью было всего лишь напугать ее. Сделать «последнее предупреждение» тебе, Виктор! Чтобы ты уже умерил свои амбиции и перестал совать свой нос, куда тебя не просят. Просто в какой-то момент все вышло из-под контроля.

— Просто?!!! — хватаю я его за горло — Молодая красивая девушка умерла из-за какого-то урода, возомнившего себя вершителем судеб, а ты мне смеешь говорить «просто»?!

Я резко отталкиваю его, и он чуть не падает с ящика, но кто-то из наших снова усаживает его.

— И какая теперь разница, Саттер — был ты там или нет? Вера все равно умерла. А смертный приговор ты себе давно подписал — еще когда в Киото по твоей вине чуть не погиб мой друг Коростылев. И теперь Вера. Так что на «вышку» тебе уже хватило с лихвой.

— Послушай, Виктор… я, конечно, перегнул с вашей группой, согласен. Но и ты меня пойми! Это моя работа — защищать свою страну от таких, как вы.

— А сами американцы в курсе, что ты их именем убиваешь ни в чем не виноватых девушек?!

Его жалкие оправдания поднимают во мне жаркую волну ненависти. Так хочется ему врезать, аж кулаки зудят. Но… вдруг у полковника есть свои планы, и эту гнилую шкуру надо оставить нетронутой? Наверное, все же стоит сначала уточнить…

— Сергей Сергеевич, а генерал дал какие-то особые распоряжения по поводу его казни?

— Нет. Сказал, все на твое усмотрение, хоть харакири ему делай. Он только просил тебя вспомнить, как расправились с каким-то хорошо известным тебе итальянцем. Но если честно, то я не понял, кого он имел ввиду.

Я тоже на минуту задумываюсь — итальянцем…? Каким еще итальянцем? А потом начинаю хохотать, как ненормальный. Нет, у генерала все-таки есть чувство юмора! Просто юмор этот черный. Веверс прямым текстом намекнул мне на смерть Кальви, когда его в моей прошлой жизни повесили под мостом Блэкфрайерс в Лондоне. Так вот почему мы сейчас здесь! Ай да Веверс, ай да сукин сын! Это будет таким своеобразным предупреждением ЦРУ от КГБ: «Под мостами не вешать! Эксклюзив.» Потому что без црушников в том случае с Кальви явно не обошлось — может, они сами и разработали операцию по его устранению.

— Длинная веревка есть?

— Найдем.

— Ну, и прекрасно, перекиньте ее через вон ту балку. На эту гниду даже жалко патрон тратить.

Саттер с ужасом смотрит на меня, отказываясь верить, что сейчас ему придется умереть. Спрашивает трясущимися губами.

— Не понял… ты… ты что — правда, агент КГБ?!

— Да, я уже практически его директор.

— Кто?!!

— Дьявол в пальто! — огрызаюсь я. И театрально расставляю руки в стороны, задрав лицо к небу — А на самом деле, я ангел мести, посланный истреблять таких тварей, как ты.

Наши тихо хмыкают, а Саттер хватает ртом воздух, не понимая, что я сейчас несу и кажется, принимая меня за сумасшедшего. Но в психиатрии ведь как — кто первым халат надел, тот и доктор. Другой вопрос: почему мне никто не хочет верить, когда я говорю чистую правду, а?

— Короче, передай в аду персональный привет от меня Збигневу Бжезинскому и главе МИ-5 Говарду Смиту.