|
— Сложный вопрос… Поверь, я с ним уже сталкивался. Он спросил в диком изумлении: — Вы? — Не лично, — поспешно сказал я, — но видел многих, даже пару близких друзей. Им приходилось делать такой же культурологический выбор… Понимаешь, глобализация при всей своей нужности, полезности и даже правильности… несет с собой и болезненную ломку. Ради прогресса в будущем приходится отказываться от такого приятного прошлого и стыдненького ощущения, что мы в своем болотце чем-то лучше, исключительнее. — Ваше высочество? — спросил он ошарашенно. — Это я подхожу издалека, — объяснил я неуклюже, — потому что вопрос очень непрост. Малые нации особенно цепляются за свой язык, свою культуру, обычаи, танцы, наряды… Если их послушать, они — самый древний народ, который правил миром, когда остальные еще на деревьях сидели! Однако, если им вливаться в огромный народ, то придется оставить это дутое величие в прошлом и забыть о своих корнях… С другой стороны, а надо ли знать об этих корнях? Думаю, надо знать о будущем, а не прошлом. В прошлом мы все дикие, злые и волосатые. Он слушал с напряженным вниманием, брови сдвинулись так, что столкнулись над переносицей. — Значит, — спросил он хриплым от страдания голосом, — советуете не держаться за племя? — Упаси, Господи, — сказал я испуганно, — я ничего не советую! Господь дал человеку право выбора. Ты сам должен выбрать. Только сам. И потом, если выбор окажется ошибочным, будешь стучать по башке себе, а не мне. — Ваше высочество! — Вернись в шатер, — посоветовал я. — Поговори с ними еще. — А вы? Я отмахнулся. — Мне все равно ночевать в замке лорда Джордана. Оттуда такой вид, такой вид!.. И ты знаешь, что там все безопасно, сам проверял. Иди- иди! Я повернул его к себе спиной и, подталкивая, заставил войти в шатер. Альбрехт сказал со вздохом: — Наверное, вот так терять друзей тяжелее, чем в бою? Я покачал головой. — Вообще-то предпочитаю друзей находить. И даже выращивать… ну, из противников. Правда-правда, пару раз получилось. Понравилось! Зайчик пошел мне навстречу, нижняя челюсть ходит справа налево с таким жутким хрустом, перемалывая нечто в пасти, будто ему кто-то засыпал туда горсть алмазов. — В замок? — спросил Альбрехт. — Но там в самом деле у лорда нет дочери! Разве что жена… — Сплюньте, — сказал я сердито. — Учитесь получать высшую радость от реализации великих идей!.. И когда научитесь, мне расскажете. Зайчик повернулся боком, я неспешно вставил носок сапога в стремя и с достойной лорда солидностью поднялся в седло. — Утром увидимся, граф. — Утром через неделю? — Я вам покажу неделю! — сказал я. Зайчик тряхнул гривой и пошел красивой рысью, а впереди помчался Бобик. Извилистая дорога к замку идет между таких высоких и острых скал, похожих на зубы акулы, что даже на арбогастре лучше вот так по ней, чем пытаться напрямик, и мы неспешно петляем, Бобик мчится впереди, но вдруг он там замер и остановился. |
