Элеонора Аквитанская, обменявшись взглядом с сидевшим напротив неё Седриком, заметила:

– Генрих Шестой не похож на человека отважного. Думаю, он уже перетрусил, когда его отлучили от церкви. Вероятно, успел пожалеть о своём опрометчивом союзе с Братством Святого Грааля. И если мы уплатим ему выкуп, то император постарается устраниться от дальнейшей борьбы.

– Но он боится Парсифаля! – напомнил Фридрих Тельрамунд.

– Да! И потому, может быть, только и мечтает, чтобы мы с этим Парсифалем покончили! – откликнулся Седой Волк. – Значит, готов своего колдуна предать. И ещё. Германский император хоть и самый завалящий воин, но отлично понимает, сколько сил нужно положить, чтобы взять такой замок, как Дюренштейн. А если выкуп будет уплачен к декабрю, то до этой их сатанинской даты, когда всякие там Сириусы будут торчать в созвездии небесного аспида, останется всего неделя или чуть больше. За неделю овладеть Дюренштейном? Чушь собачья!

– Я тоже об этом думаю, – заметил граф Луи. – И уверен, что Парсифаль просчитывает такое развитие событий. Он и Генриха знает получше нашего. Скорее всего, колдун придумает какой нибудь неожиданный ход, чтобы либо выманить нас отсюда, либо запустить в замок своих шпионов и попытаться захватить короля. Но, конечно, ему было бы удобнее, окажись его величество вне этих стен. Сил то у тамплиеров хватает и без армии императора. Странно только, что до сих пор они нас здесь не осадили: ведь для них это – последняя возможность.

– Для нас это тоже последняя возможность, – задумчиво произнёс Ричард Львиное Сердце.

– Что ты хочешь этим сказать? – быстро спросила Элеонора.

– То, что сказал, мама. Мы все знаем, сколько уже зла совершило это самое братство, даже если оставить «славные» дела ордена в целом. Хватило бы только смерти Фридриха Барбароссы и Конрада Монферратского, чтобы объявить этих мерзавцев врагами всех христианских государств. Но за Братством Грааля числится и ещё немало «подвигов». Последний – убийство герцога Брабантского, их же бывшего сообщника. Мы имеем полное право объявить им войну. И не можем.

– Почему это? – взвился Леопольд Австрийский. – Ну, ладно, вы не можете – их осиное гнездо находится не в Англии. А я то почему не могу?

– Мне плевать, где они находятся! – голос Ричарда прогремел прежним густым рыком, наводившим ужас на врагов. – Не единожды я бил недругов в странах, которые за тридевять земель от Англии. Но ведь мы ничего не знаем о Парсифале и его присных. Не знаем, где их убежище. Не знаем, сколько их, как они вооружены. Не знаем, чем может грозить нам колдовская сила Парсифаля, помимо его гнусных фокусов с волками. Нам не ведомо, кто из сильных и богатых людей поддерживает их, если не считать труса императора. А главное – у нас нет никаких доказательств, что они замыслили человеческое жертвоприношение. Кто видел, как они совершают Чёрную мессу, призывают сатану? Лоэнгрин. Но он уже не засвидетельствует этого. Тельрамунд только кое что слышал и о чём то догадался. Итак, мы не можем их обличить. А если не можем, то по какому праву с ними расправимся?

– Вас это очень волнует? – герцог Леопольд привстал с места, залившись алой краской. Его глаза сверкали яростью. – Эти ублюдки гробят людей, ссорят между собой государей, занимаются гнусной чертовщиной, а вы мучаетесь вопросом, докажете или нет, что они – твари подколодные?! Да плевать на это! Выследить их в этом самом капище и переколотить к растакой то матери!

Ричард внимательно посмотрел на герцога:

– Леопольд, а вы когда нибудь пытались сосчитать, скольких людей убили за свою жизнь? Что морщитесь? Никак?

– М м м.