— Когда Каневски понял, что дом ему очень нужен, а денег на него нет — человек он был довольно бедный, на работе в полиции не разбогатеть, — то придумал план. Одновременно глупый и очень жестокий. Для начала он настроил против кукольника Маркаса. Человек тот был пьющий, злой на весь мир после… всего, что сам же и устроил в жизни, поэтому — только подтолкни. Вот Каневски и забил Маркасу голову, вызвал ненависть к соседу. А заодно и настроил против собак — Томасу это было только на руку из-за Уми, а Маркас и сам их ненавидел. Собака была спусковым крючком, надо было вывести из себя обычно очень спокойного Антона, Каневски украл ее и застрелил.

Замысел был предельно простым — убить Маркаса, обвинив в его смерти господина Реца. И запечатать его в тюрьму пожизненно. На пути к дому оставалась Лиза, и полицейский ее задушил. Он знал, что у них нет наследников, дом в конце концов выставили бы на торги от города, а там цена была бы мизерной. Но Рец, сам того не желая, обеспечил себе идеальное алиби, уехав в Адлерауге. Каневски испугался. Все эти полгода он следил за Антоном, выжидал момент, а здесь приехали вы, Фроманы, и Павел мгновенно купил дом. Рец погиб от рук игрушечного воина, деньги забрал Каневски, но оказался в дурацкой ситуации — потратить награбленное он не мог. Номера, серии, купюры новые… Сплошные сложности. И он начал пугать вас, добиваясь продажи дома за бесценок. На его пути стояла только ты, но он был крайне слабым колдуном — кто из семьи обладает даром и спугивает призраков, Каневски и понятия не имел.

— А потом? И что это за ключ, который так всем нужен?

Мадлен посмотрела в окно. Она любила делать такие паузы, придавая сказанному большее значение.

— Потом Каневски растерялся и начала делать одну ошибку за другой. Хотя твои родные страдали от его попыток вас всех напугать, здесь сложно поспорить…

— Зачем он залез к нам в дом, когда мамы и Вика не было дома?

— А это не он, — ухмыльнулась Мадлен. — Это твой несравненный Лири. Камеры поставил и по вещам прошелся. Инстинкты спецслужбиста.

— Лири? Камеры?! — растерялась Агата. — Он за мной подсматривал? Да я ему голову оторву при встрече!

— Не говори так даже в шутку, моя дорогая! — серьезно оборвала ее наставница. — Совсем скоро твои желания начнут исполняться почти без усилий с твоей стороны. А муж без головы — это знаешь ли… слишком экстравагантно! Даже для нашего сообщества. Сестры вряд ли оценят.

— Муж?! Я не собираюсь за него выходить, он же старый уже! Да и рано в пятнадцать лет думать…

— Думать никогда не рано. Поживешь — увидишь, а пока не бросайся угрозами. К тому же с моим прибытием камеры немного… поломались. Навсегда. В общем, конец истории тебе известен — Павел, к огромному сожалению, погиб, а вы собрались бежать. Это последнее, что было бы нужно Каневски — законные владельцы дома, живущие неведомо где. Призраки, знаешь ли, привязаны к своим телам, за тысячу миль их не отправишь. А гоняться за тобой одному ему было просто страшно.

— С призраками ясно, но вот этот его талисман… Игрушечный воин.

— Лиза была бездетна, она очень привязалась к этой игрушке. Так бывает. Каневски смог и его поднять для своих целей. Получился довольно грозный убийца, правда же?

— Он ведь и отрубил голову своему хозяину…

— Не рассказывай. Что здесь было ночью, я знаю. Теперь про ключ. Кстати, без него здешнему доморощенному колдуну силы башни все равно бы не покорились. Увидел перед смертью этажи — пусть хоть это его греет там, за чертой. Если адского пламени будет недостаточно.

Агата встала и потянулась.