– Я хотела не меняться! Так почему же я меняюсь?

– Но вы остаетесь собой. Просто делаетесь старше.

Она снова зажмурилась.

– Госпожа, – сказал Виндль. – Крадунья. Скажите, пожалуйста, почему это вас так беспокоит? Все растут. Все меняются.

– Но я… Я ее малышка.

– Чья малышка? – мягко спросил он. – Мамина?

Крадунья кивнула. Глупо. Это звучало глупо, и она была глупая. Мама умерла. Вот и все.

Почему она не сказала правильных слов? Почему Культивация ее не поняла? Она же лядащее божество… Сама виновата, что неправильно истолковала мольбы маленькой девочки, а уж если она сделала это намеренно…

Крадунье нравилось, какой она была. Была раньше. Она уже не будет прежней, когда вырастет.

Ползать по темным туннелям? Еще бы! Сражаться со Сплавленными? Эх, почему бы и нет?

Но чувствовать, как собственное тело превращает тебя в кого-то другого, и быть не в силах этому помешать?..

Каждый человек сталкивался с таким ужасом на протяжении всей жизни, но у остальных как-то получалось его преодолевать. Их тела менялись, удлинялись, начинали кровоточить и делались совершенно неправильными. И никто про это ничего не говорил? Не боялся? Да что с людьми такое?

«В последний раз, когда все было хорошо, – подумала Крадунья, – я была с ней. До того, как она заболела. И я была ее малышкой. Если бы она сейчас увидела меня, то не узнала бы».

Несколько странных спренов, словно насмехающиеся над ней рожи, поблекли неподалеку. Виндль медленно обвил ее своими лозами. Нежными, как объятия. Хотя другие едва ощущали прикосновение своих спренов, Виндль казался ей плотным. Он не был теплым. Но… было приятно, когда он положил голову из лоз ей на плечо. В кои-то веки он ничего не испортил, сказав какую-нибудь глупость.

А потом спрен встрепенулся, будто услышал подозрительный звук.

Крадунья вытерла глаза.

– Что случилось? – спросила она.

– Не знаю, – ответил Виндль. – Что-то случилось. В башне. Я чувствую… на меня будто набросили темное одеяло. Кажется, я ощутил, как башня пошевелилась.

– Ты сказал, что спрен башни мертв.

– Мертвые спрены могут шевелиться, – возразил Виндль. – Крадунья, что-то не так. Происходит что-то неправильное.

Крадунья схватила большой кусок лепешки и сунула в рот. Затем она поспешила по туннелям, Виндль последовал за ней. Она попыталась использовать буресвет, чтобы сделать свое тело скользким и пройти через особенно узкое место, но ничего не вышло. Она нахмурилась, попробовала еще раз, но в конце концов прорвалась сама.

Это еще что, во имя Рошара?..

Она выбралась из туннелей в пустой комнате на краю башни. Выпрыгнула из отверстия в потолке и подбежала к окну. Близился вечер, и Буря бурь миновала. С виду в башне не происходило ничего плохого – обычный день в горах.

– Что-то не так с моими способностями, – прошептала она, когда Виндль спустился с подоконника. – Куда подевалась моя круть?

– Посмотрите вниз.

Несколько человек собрались на платформе Клятвенных врат, ведущей к Расколотым равнинам. На земле кто-то лежал – люди в синих мундирах.

– Ветробегуны, – сказала она, прищурившись. – С ними что-то не так. Может быть, они сломали Клятвенные врата?

– Может быть.

Крадунья оглядела заснеженный пейзаж, пытаясь прислушаться. Услышать. Неспящий сказал ей: «Всегда слушай».

Она услышала крики, но кричали не люди.

– Там. – она указала направление. – Что это?

Ярко-красное нечто выписывало в воздухе отчаянные петли, пытаясь оторваться от преследователя, который был зеленым.