|
Или ты думаешь, дрался? Что я, какой-то дикий варвар? Тэкк все еще не пришел в себя. Я взял его за грудки и рывком поставил на ноги. - Снимай рясу! - заорал я на него. - Мы не можем заставлять их ждать. Я сбросил рубашку и начал развязывать шнурки на ботинках. - Сандалии тоже снимай, - буркнул я. - Я должен выглядеть так же, как и ты. - Они заметят разницу, - сказала Сара. - Ты совсем не похож на Тэкка. - Если я накину капюшон на голову и прикрою им лицо, они ничего не заметят. Они не помнят, как он выглядел. И даже, если помнят, им все равно. Они собрались драться против сосунка и уверены в себе. Для них это забава. Я встал и начал стягивать штаны. Тэкк не шевелился. - Сними с него рясу, - попросил я Сару. - Нельзя молиться бесконечно. В конце концов им надоест ждать. Неужели ты хочешь, чтобы они пришли сюда с облавой? - Давай все бросим, - предложила Сара. - Следует признать свое поражение и вернуться назад по тропе... - Они будут нас преследовать, - ответил я. - Мы не сможем от них оторваться. Снимай же с него рясу! Сара сделала движение в сторону Тэкка, и тут он неожиданно ожил. Он быстро расстегнул ремень и, сорвав с себя рясу, бросил ее мне. Я надел ее и, закутавшись, натянул на голову капюшон. - Ты ведь никогда не держал в руках меча, - продолжала уговаривать Сара. - А против тебя они выставят своего лучшего бойца. - У меня есть одно преимущество, - возразил я. - Их лучший боец, как бы хорош он ни был в схватке, будет убежден, что ему противостоит неумеха. Наверняка, он будет беспечен, потому что настроится не на бой, а на спектакль. И не станет особенно стараться. В общем, ему захочется показать себя, устроить красивое зрелище. Если мне удастся к нему приблизиться... - Майк... - Сандалии, - требовательно сказал я. Тэкк швырнул их в мою сторону, и я обулся. Он стоял перед нами почти голый, на нем были только грязные мятые трусы. Он был самым тощим человеком, какого мне когда-либо приходилось видеть. У него был невероятно впалый живот, казалось, прилипший к позвоночнику. Все его ребра можно было без труда пересчитать. А ноги и руки были похожи на обтянутые кожей палки. Я наклонился, чтобы поднять ремень с ножнами для меча, а затем обернул его вокруг талии. Вытащив меч, я с опаской рассмотрел его. Это было тяжелое, неудобное оружие, тронутое кое-где ржавчиной и не особенно острое. Я ввел меч обратно в ножны и, подняв щит, закрепил его у себя на руке. - Удачи, Майк, - сказала Сара. - Благодарю, - ответил я. Но я не испытывал чувства благодарности. Этот паршивый идиот сначала влез не в свое дело, все испортил, а теперь мне приходится браться за грязную работу. Глубоко в душе, что было особенно печально, я отнюдь не был уверен, что впрягаюсь в упряжку, которую смогу потянуть. Я взобрался на Пэйнта. Как только он развернулся и уже готов был рвануться с места, Тэкк вдруг подбежал и, загородив мне путь, протянул куклу, видимо, предлагая ее взять. Я сделал выпад ногой и ударил его по руке. Кукла, выбитая из его ладони, полетела в сторону, упав рядом с тропой. Пэйнт, окончательно развернувшись, ныряя, побежал вниз с холма. Кентавры находились на прежнем месте. Я опасался, что столкнусь с ними, когда они будут подниматься по тропе в поисках Тэкка. |
