|
- Разве он не собирался со своим другом отправиться пешком в Тироль? - Я не хотела тебе говорить об этом раньше - не было нужды. Друга пригласили родственники, и он отказался от похода. Альберт приедет, как только начнутся каникулы. - И останется здесь на все время? - Думаю, да. Я могла бы на пару недель уехать с ним куда-нибудь, но тебе это будет неудобно. - Почему же? Я мог бы взять Пьера к себе. Госпожа Верагут пожала плечами. - Прошу тебя, не заводи опять этот разговор! Ты же знаешь, я не оставлю здесь Пьера одного. Художник рассердился. - Одного! - едко бросил он. - Когда я с ним, он не один, - Я не могу его здесь оставить, не могу и не хочу. Бесполезно снова затевать этот спор. - Ну разумеется, ты не хочешь! Он умолк. Вернулся Пьер, и они пошли к столу. Мальчик сидел между родителями, которые стали чужими друг другу. Они ухаживали за ним, привычно беседовали, и отец старался растянуть трапезу, так как после обеда малыш оставался с мамой и не было никакой уверенности, что сегодня он еще раз заглянет в мастерскую. ГЛАВА ВТОРАЯ В маленькой боковушке рядом с мастерской Роберт мыл палитру и пучок кистей. В дверях появился Пьер. Он остановился и стал смотреть. - Грязная это работа, - рассудил он спустя некоторое время. - Вообще-то живопись - прекрасная штука. Но я бы не хотел стать художником. - А ты подумай как следует, - сказал Роберт. - У тебя ведь отец - знаменитый художник. - Нет, - решительно заявил мальчик, - это не для меня. Всегда будешь перепачкан, да и краски пахнут ужасно. Я этот запах люблю, когда он несильный, например когда в комнате висит только что законченная картина и едва заметно пахнет краской; но в мастерской запах слишком резкий, у меня начинает болеть голова. Слуга бросил на него испытующий взгляд. Ему давно уже хотелось высказать мальчику, что он о нем думает, пожурить его. Но когда Пьер был рядом, когда Роберт видел его лицо, у него просто язык не поворачивался. Малыш был так свеж, прелестен и серьезен, словно все с ним и в нем было в полном порядке, и ему странным образом очень шел этот легкий налет барского высокомерия и не по годам раннего развития. - И кем же в таком случае ты хотел бы стать, юноша? - строго спросил Роберт. Пьер опустил глаза и задумался. - Ах, я, знаешь ли, вовсе не хочу быть кем-то особенным. Я только хочу, чтобы скорее кончились школьные занятия. А летом я хочу носить только белую одежду и белые башмаки, и чтобы на них не было ни малейшего пятнышка. - Так-так, - с укоризной проговорил Роберт. |
