– Сколько? – перебил Кузьку Валера.

– Сущая ерунда… Два лимона деревянных.

– Сейчас я пустой…

– О чем речь, Комод! Что я не понимаю? В течении недели доставишь?

– Да. Раньше.

– Тогда загляни завтра вечером. После десяти. Получишь в заводской упаковке и смазке. Дополнительные обоймы – презент от фирмы… Усек?

– Да, – безулыбчив подтвердил Комод полное понимание.

Кузька не обманул. Через день он передал Валере упакованный в оберточную бумагу чемоданчик. Взамен получил стопку стольников. Пересчитывать не стал – постеснялся.

Этим же вечером карабин занял место в платяном шкафу за стопками наглаженного мужского белья. Совершенно безопасно, ибо Костомарова выделила «супругу» для дневного времяпровождения отдельную комнату. С непременным условием – перед сном убаюкивать «жену».

– Сколько стоит? – спросил Собков, доставая бумажник только вчера пополненный заботливой любовницей.

– Ничего. Подарок.

Киллер внимательно поглядел на улыбчивого помощника. Будто пытался влезть в его подсознание и узнать: предаст или не предаст. Попытка оказалась безрезультатной, лицо Валеры – безмятежная маска. Благодарить за шедрый подарок не стал – снова ограничился кивком.

– Завтра вечером можешь быть свободен.

– Нет, – неожиданно твердо отказался телохранитель.

– Как это нет? – удивился Александр. – Навестишь в больнице сына, побудешь вечерок с женой. Разве не хочется?

– С вами, – уперся Валера. – Потом отдохну.

А что – идея! Необязательно допускать помощника к месту покушения, а вот посадить его за руль «фиата» – лишняя гарантия ускользнуть от сыскарей.

– Ладно, принимается. Спасибо. Подготовь тачку. Будешь рулить…

Ровно в половине десятого киллер занял заранее облюбованное место – в торце дома стоящего напротив жилища любовницы Ганса. Наблюдательный пункт

– не ахти какой: рядом с хилым кустарником, окаймляющим детскую площадку, сейчас заставленную легковушками. Два достоинства: отличный обзор под"ездной дороги и недалеко от под"езда, с лестничной площадки второго этажа которого киллер решил стрелять.

А вот недостатков – целый ушат. Главный из них – снайпер открыт со

всех сторон: водителям легковушек, которые, несмотря на позднее время, все ее продолжают возиться со своими колымагами; пацанам и пацанкам, беззастенчиво обжимающим друг друга; старухам, продолжающим добела перемывать косточки соседкам и женам сыновей; алкашам, оседлавшим соседнюю лавочку.

Вдобавок к этим неприятностям, в голове забитыми по шляпку гвоздями сидят два необезвреженных типа: Босяк и Ахмет. Вдруг приедут вместе с хозяином, увидят горбаносого…

Собков выбросил из головы гансовых шестерок. Сейчас нужно настроиться на ликвидацию их босса! Не стоит заранее петь «за упокой». Разойдутся по квартирам бабушки, надоест ковыряться в машинах автолюбителям, пацаны и пацанки отправятся трахаться на чердаки или в подвалы. И Ганс появится без опасных сопровождающих.

К вечеру похолодало. Александр зябко поежился. Проверил карабин, спрятанный под длинополым плащем. Нет слов, безопасней собрать его на лестничной площадке, но сборка займет не меньше пяти минут, а на позиции каждая секунда на счету. Вот и приходится рисковать.

Вся жизнь киллера – сплошной риск, без перерывов и отдыха. Прежде всего, он всегда находится в подвешенном состоянии, живет по ксивам, не имеет ни семьи, ни друзей, ни родственников.