Прежде всего, он всегда находится в подвешенном состоянии, живет по ксивам, не имеет ни семьи, ни друзей, ни родственников. Перелетная птаха, невидимой нитью привязанная либо к заказчику, либо к заказанному клиенту.
Понравившаяся фраза «жизнь взаймы» снова появилась на экране сознания.
Терминатор привязан к Монаху. Не просто привязан – приварен, припаян, закован в одни и те же кандалы. Выйдешь из подчинения – смерть. Пойдешь в уголовку с повинной – все та же смерть. Пустит эсквадронный по следам провинившегося парочку его коллег. Вот и все решение пустяшной проблемы.
Поэтому безопасней и надежней плыть по течению. Выбрал себе опасную, но зато доходную профессию, вот и занимайся своим делом, не суй горбатый нос в чужие «кастрюли»…
Киллер открыл глаза, помотал головой. Надо же, задремал перед покушением! Стареет, что ли? Или – заболел? Снова сверился с часами. Ого, половина одинадцатого! Любовник опаздывает, малявка бегает по квартире, с отчаянием и надеждой прислушивается к тишине, еще раз осматривает накрытый стол. Найдет кавказец более умелую любовницу – куда деваться отвергнутой? Возвратиться к мамочке с папочкой? Не получится! Пойти на панель? Противно.
Александр усмехнулся. Зря волнуется малявка, главные волнения – впереди.
Время – половина одинадцатого. Где же носит горячего абрека, какие сверхсрочные дела не позволили ему прилететь в уютное гнездышко? Купленное и шикарно обставленное модерновой мебелью. Даже балкон переделан – обвит зеленью, засажен цветами. Надоест обниматься в душной комнате – займутся любовью под прикрытием зелени.
Погоди, погоди, остановил сам себя киллер, а ведь идея хороша! Стрелять не из окна лестничной площадки – прямо отсюда, из кустов. Хилое, но все же – прикрытие. Посадит Ганс послушную телку на колени, начнет прицеливаться и приноравливаться – самое время послать пульку в горло страстному старичку.
Решено! Остается дождаться появления Ганса…
– Значит, высокий, здоровый?
– Босяк цынканул – шкаф. Базарил о каких то бабских туфельках…
Думаю – пароль. Бульба сразу насторожился, вскинулся, после – обмяк.
Залопотал о дерьмовых лосьонах, пастах…
– Нет, не Пуля, – успокоился Ганс. – Тот – среднего роста. Что дальше? Наверно, его посланец. Да? Скажи, пожалуйста, кунак, кто он такой, с чем его можно покушать, где найти?
Босс и его главный помощник сидели в офисе, прихлебывали кислое охлажденное вино. Надежда на подсадную утку, похоже, с треском провалилась. Да и о каком успехе можно мечтать, имея дело с опытным конспиратором, изворотливым и ловким, не раз ставящим в тупик самых, казалось бы, умных пехотинцев и талантливых сыскарей уголовки.
Ахмет развел руками.
– Сам не врублюсь. Ты прав, босс. Походит на посланца. Дылда пошел за ним. И – все. Ни «Шкафа», ни Дылды. Будто провалились, падлы.
– Дылду поищи на том свете, – усмехнулся Ганс. – А вот богатыря
нужно найти, да! Удастся – подвесим за ребрышко, погреем утюжком – много
узнаем интересного… Постарайся, Ахмет, очень прошу, дружан! А Бульбу
снова повези на хату. Погрей инвалида, раскочегарь его. Думаю, знает он
«покупателя», обманул нас, дерьмо собачье, не ту фразу пробазарил. Дал
понять амбалу – сматывайся, дружан, пасут тебя.
– Так и сделаю, босс, – поднялся Ахмет. – Чую нехорошие времена нас ожидают… Как бы не пришлось снова линять на Кавказ.
– Не паникуй, кунак, не штормуй. Никуда мы не слиняем – будем здесь банковать… Найдешь горбоносого, отправишь его к Аллаху. Тогда заживем спокойно. Поспрашивай хохла, хорошо поспрашивай. |