Я и Касатонов также тронули поводья. Проехав половину расстояния до центра поля, я остановился. Синхронно остановился один из пары всадников противоположной стороны. Мой спутник продолжил движение и поравнявшись с визави осмотрел его на отсутствие оружия. Тот сделал то же самое. После взаимного осмотра они продолжили движение. Касатонов к Орлову, а неизвестный мне офицер лейб — гвардии конного полка ко мне.
Приблизившись, он с нескрываемым любопытством посмотрел на меня, изобразил вежливый поклон и представился:
— Ротмистр Загряжский, позвольте мне осмотреть ваше оружие.
Я кивнул и продемонстрировал пустые ножны и седельные кобуры. А кольчуга на теле не была оружием. Впрочем, в сапоге у меня все — таки был нож, но использовать его я не рассчитывал. Зачем мараться об Орлова?
На случай же неожиданностей со стороны противника, у меня за спиной стояла линия из двух сотен снайперов Мясникова с нарезными стволами, привезенными Баташевым. Их выстрелы были убойны на дистанции в километр. Правда точность оставляла желать лучшего. Но при залпе в двести пуль какие — то обязательно в цель попадут, просто по статистике.
Еще одной страховкой была группа из пленных егерей — разведчиков и их незадачливого капитана Олсуфьева. Орлову дали понять, что их немедленно зарежут, если будет даже попытка нападения на меня.
Я двинулся навстречу второй паре. Загряжский скакал рядом. Навстречу скакали Орлов и Касатонов. За пару десятков метров до встречи мой сопровождающий отклонился вправо и удалился на сотню метров. Касатонов отзеркалил этот маневр и нашей личной беседе с Орловым больше никто не мог помешать.
Мы съехались почти вплотную, Победитель всхрапнул и недовольно тряхнул гривой из — за соседства с незнакомым конем. Вороной Орлова тоже реагировал нервно.
Я всмотрелся в облик очередного исторического персонажа на моем пути. От былой сказочной красоты, якобы вызвавшей страсть Екатерины пятнадцать лет тому назад, мало что осталось. Разгульная жизнь избалованного бездельника не могла не сказаться на внешности фаворита. По крайней мере Григорий уже успел наесть себе изрядную ряху. Что там скрывала кираса и кружева камзола, было непонятно, но вряд ли кубики пресса.
Орлову скоро надоело молча меня рассматривать и он, с подчеркнутым высокомерием произнес:
— Кто же ты такой на самом деле? Может скажешь?
Этот вопрос оказался несколько неожиданным для меня. Я уж думал мне сдаться предложат или шельмовать начнут, а тут такая экзистенциальная тема. Усмехнувшись, я решил сказать чистую правду. Все равно ведь не поверит.
— Я Хранитель.
— Кого же хранишь? И от чего? — заломил бровь Орлов
— Россию. От таких как ты — я сознательно пошел на обострение
— Чем же мы тебе не угодили? — не поддался на провокацию фаворит
— Вся твоя дворянская братия всего лишь паразиты в теле России. Но ничего. Я это поправлю. И позволю тем из вас, кто не потерял совести служить стране и дальше. Сложите оружие. Обещаю всем твоим офицерам жизнь и свободу, при условии письменной присяги. Отказавшимся присягать я даже разрешу уехать вон из России. Уж больно мне солдатскую кровь проливать из — за вас дураков неохота.
Тут наконец Орлова проняла. От переизбытка эмоций сдавил коленями бока коня, поскольку тот заплясал и загорячился. Успокаивая его, князь прорычал:
— Ты мне условий не ставь. Я тебя и твоих крестьян в порошок сотру. Кандальники! Не хочешь кровопролития — распускай своих ребеленов и сдавайся. Никаких иных можностей быть не может.
Я в удивлении развел руками.
— Так поздно, Григорий Григорьевич. Даже моя смерть уже не остановит перемен в России. Крестьяне воли добьются так или иначе. Вопрос цены и времени. |