|
- Надеюсь, на потенции не отразилось, а? - озабоченно справился капитан. - Хуже нет, как до паха доберется. Свинка в паху - это же погибель для мужчины. - Не беспокойтесь, у Ларри все в порядке, - с достоинством сообщила мама. - Кстати о пахе, - не унимался капитан. - Слыхали про молодую индийскую девственницу из Куча и ее ручных Змей? И он продекламировал строки из малопристойной песенки, завершив декламацию громким хохотом. - Прекратите, капитан! - гневно воскликнула мама. - Я не желаю, чтобы вы читали стихи при Джерри! - Я проходил мимо почты и забрал ваши письма, - продолжал капитан, игнорируя мамины замечания; с этими словами он достал из кармана несколько писем и открыток и бросил их на кровать. - А какая прелестная крошка сидит там теперь на выдаче! Шутя возьмет первую премию на любой выставке дынь. Но Ларри не слушал его, поглощенный чтением одной из открыток. Дочитав до конца, он расхохотался. - В чем дело, милый? - спросила мама. - Открытка от графа, - сообщил Ларри, вытирая слезы. - Ах, этот, - фыркнула мама. - Он меня совсем не интересует. - Еще как заинтересует, - возразил Ларри. - Право, стоит заболеть, чтобы узнать такое. Мне уже намного лучше! Он снова взял открытку и прочитал вслух. Судя по всему, графу помогал писать человек, возмещавший нетвердое знание английского языка находчивостью. "Я доехать до Рима, - сообщалось в открытке. - Нахожусь в больнице, пораженный болезнью под названием свин. Поражен весь целиком. Чувствую, не могу привести себя в порядок. Совсем без аппетита, и я невозможно садиться. Остерегайтесь вы свина. Граф Россиньоль”. - Бедняжка, - не очень убедительно произнесла мама, когда стих всеобщий смех. - Право же, напрасно мы смеемся. - Ничего подобного, - возразил Ларри. - Вот я напишу графу и спрошу его, может ли греческая свинка сравниться вирулентностью с французской. Там угнездится летучий змеи... И филин и ворон поселятся... Исайя, 34, 11-15 ВЕСЕННИЕ СТИХИИ Весна в свой срок нагрянула, как лихорадка; казалось, еще вчера остров беспокойно ворочался в теплой и влажной зимней постели и вдруг, полный бодрости и жизни, пробудился под небом цвета голубой гиацинтовой почки, в котором восходило солнце, кутаясь в мглу такую же тонкую и нежно-желтую, как свежий кокон шелкопряда. Для меня весна, когда животный мир острова приходил в движение и воздух полнился надеждами, была одним из лучших времен года. Может быть, сегодня я поймаю самую большую пресноводную черепаху, какую когда-либо видел! Или постигну тайну, как крохотный черепашонок, вышедший из яйца сморщенным и бугристым, словно грецкий орех, всего за час увеличивается вдвое в размерах, становясь почти совсем гладким. Весь остров бурлил и звенел, я просыпался рано, торопливо завтракал под мандариновыми деревьями, уже благоухающими в лучах утреннего солнца, собирал банки и сети и, свистнув Роджера, Вьюна и Пачкуна, отправлялся исследовать свое царство. На холмах, среди мини-лесов из вереска и ракитника, где нагретые солнцем камни пестрели напоминающим древние печати причудливым узором лишайника, пробудившиеся от зимней спячки черепахи медленно выбирались из-под земли и замирали в солнечных лучах, моргая и глотая воздух. Согревшись, они ползли туда, где их ожидала первая трапеза - клевер, или одуванчики, или пухлые белые дождевики. На черепаховых холмах, как и на всей моей территории, я предусмотрел все необходимое для точных наблюдений. |
